Marauders: stay alive |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Marauders: stay alive » Незавершенные отыгрыши » [11.11.1977] 92% разговоров — пустая болтовня.
92% разговоров — пустая болтовня.
Открытый, для учеников желающих отбывать наказание в кабинете ЗоТИ
◊ Участники: Сириус Блек, Профессор Подмор. | ◊ Дата и время: 11.11.1977, внеурочное время. | ◊ Место: Кабинет ЗоТИ и его лаборантская. |
◊ Сюжет: Кто-то сказал "Пока ты говоришь совсем не то, что думаешь, слушаешь совсем не то, во что веришь, и делаешь совсем не то, к чему расположен — всё это время живёшь совсем не ты". А если это не ты, то кто?
Отредактировано Meriadoc Podmore (2020-06-05 01:19:13)
Сириус медленно шагал по коридору, признаться, он совершенно иначе собирался провести вечер пятницы.
Он не спешил.
Приходить вовремя было тем, чего требовала Вальбурга неукоснительно, словно от этого зависело само существование магии. Это он усвоил с тех пор, как научился считать и определять время. Можно сказать с молоком матери.
Забавно.
Сириус открестился от всех Блэков, был выжжен с родового древа, но все равно не мог пойти против воспитания.
А ведь сегодня он собирался хорошо провести время.
У него даже встреча была назначена и симпатичная девочка с шестого курса Рейвенкло была очень расстроена, когда в назначенное время вместо того, чтобы повести ее в какое-нибудь интересное место сообщил ей, что ему придется отбывать наказание.
Конечно, она тут же развернулась и собиралась было ретироваться, но Бродяга схватил ее за запястье и наклонившись к ее уху, красочно описал ей, как собирается исправлять свою глупую оплошность.
Конечно, она расплылась в улыбке и сразу простила гриффиндорцу все, что он в будущем мог натворить. Ей было невдомек, что будущее для него это пару недель, иногда меньше.
Но знать ей это было не обязательно.
Так что можно сказать, что Блэк даже не сильно расстроится шел к кабинету Защиты от Тёмных Искусств. Даже пусть его рандеву и не состоялось.
Сейчас.
Но он перенёс его на более позднее время, в конце концов Выручай-комната всегда к его услугам, особенно после того, как Поттеру она стала больше не нужна.
Профессор Подмор парню в принципе нравился. В нем было все то, что Сириус бы хотел видеть в преподавателе предмета, который Блэку был известен очень близко.
Он же был Блэком, вырос в доме напичканным под завязку волшебными артефактами, половину которых не стоило трогать под страхом смерти, а другая половина вполне могла бы сотворить такое, что выбор между ними был неоднозначным..
Вальбурга видела в этом особую прелесть. Ядовитые диадемы, что проклинали соперниц ужасными бородавками. Колье, которое принималось душить всякого, кто решил бы до него дотронуться хоть пальцем.
В общем, милые безделушки.
К тому же в детстве он плотно общался со второй ветвью семейства Блэков, а Беллс была большой любительницей Темных искусств. Стоило Сириусу достичь возраста одиннадцати лет и получить заветное письмо, как кузина стала ему рассказывать о важных аспектах магии, в том числе и темной.
Беллатрикс всегда была затейницей.
Он усмехнулся, Вальбурга чуть не придушила их обоих, когда Белла показала Бродяге режущие заклятье и это в двенадцать лет.
Он всегда быстро учился. И в тот раз завороженно смотрел, как черная кровь Блэков капает на изумрудный ковер.
Сириус толкнул дверь.
-Добрый вечер, профессор. – Ответа не последовало, вероятно Подмор находился в комнате, что примыкала к кабинету.
Парень пожал плечами и зашел внутрь.
Ему всегда здесь нравилось, в кабинете было прохладно, не промозгло и сыро, как в кабинете зельеварения, а уютно.
На самом деле Блэк не хотел насолить Подмору, просто не мог сдержаться, когда увидел оставленного в конце кабинета гриндилоу, вероятно для младшего курса.
Конечно, он не мог придумать ничего лучше, чем притащить его в большой зал прямо посредине обеда и выпустить.
Это было весьма феерично, правда большинство студентов повели себя не так весело, как хотелось бы Сириусу, но забава все равно вышла на славу.
Они с Мародерами от души хохотали, смотря как профессора гоняются за ним по всему большому залу.
Конечно, Люпин смотрел на них с осуждением, как и всегда, но Бродяга уже давно перестал обращать на все еще подобные взгляды внимание. Кончалось все одинаково – Ремус утыкался в книгу и при этом говорил, что это было крайне безответственно с его стороны.
-Зато весело. – Неизменно отвечал Блэк.
Лучше было только смотреть, как Нюнчик барахтается в Черном озере, пытаясь отбиться от кальмара, который на деле зачастую был его собственной мантией.
Но сейчас на дворе был ноябрь, а кальмар не любил холодную погоду, да и Сириус никогда не был настолько жестоким.
К тому же побаивался, что если Снейп начнет чихать…
Лучше об этом не думать.
Бродяга усмехнулся, заходя в полутемный кабинет и закрывая за собой дверь.
Ему было не в первой отбывать наказание, сколько котлов они на пару с Поттером почистили даже не сосчитать.
А про кубки и вспоминать не хотелось. Это было самым любимым наказание у профессора МакГонагалл сколько Сириус себя помнил. Конечно, она ведь была неравнодушна к квиддичу и особенно к гриффиндорской сборной. В хорошем смысле слова.
Особенно, когда они побеждали Слизерин, выцарапывая победу для всего факультета. Иногда Блэку казалось, что Джим начищает кубок по квиддичу с каким-то особым наслаждением.
Чудак.
Конечно, палочкой при этом пользоваться воспрещалось.
Профессора словно соревновались чьи наказание будет более изощренным, например, с профессором Спраут они ходили в Запретный лес в пятую ночь новой луны, чтобы откопать какое-то несусветное растение. Все перемазались с ног до головы в глине и еще черт знает чем.
Профессор была так довольна, словно получила пост в Министерстве магии, не меньше.
Поэтому Бродяга был готов к чему угодно, ему было не в первой отбывать наказание, да он уже мог составить список своих любимых наказаний.
И нелюбимых.
Последние постоянно сопровождались грязью, поэтому Сириус и Джеймс заключили своего рода пакт, что больше не будут выкрадывать молоденькие мандрагоры из теплицы, это весело, но наказание потом.
Хотя это чертовски весело.
-Профессор?
В кабинете по-прежнему никого не было, Блэк прошел вперед и плюхнулся на первый попавшийся стул, ставя его по своему обыкновению на две задние ножки.
К темным кабинетам ему было не привыкать, ночами они становились отличным местом для встреч с юными и горячими девчонками с других факультетов.
Отредактировано Sirius Black (2020-06-15 13:37:11)
-
Он зажёг свечи в лаборантской ещё до того как стемнело за окном. Желтоватого оттенка свечение придавало комнате тёплый оттенок, что помогало глазу забыться. Что на улице поздняя осень, стены замка уже промерзают, и в той части, где не топят камины из-за большого количества легковоспламеняющихся древних фолиантов, холодает. Зимой здесь неуютно, впрочем это только на вкус Подмора. Так ему казалось всегда, ещё с тех лет, когда он сам был мальчишкой. Впрочем за годы многое изменилось. Хотя далеко не всё. Были вещи неизменные, и в том числе в кабинете ЗоТИ. Как например внутренняя часть столешницы третьей парты в ряду, что у окна. Надпись на которой гласила, что “здесь обучались сильнейшие маги современности, которые дают клятву внести свои имена во всемирную историю магии”. Кто были эти люди, и стали ли они действительно известны...история скрыла эту тайну. Она умеет хранить секреты. Особенно когда ты не оставляешь подписей. Или как статуэтка неизвестного магической науке зверька, явно собранная из скелетов совершенно разных мелких существ, служившая не учебным пособием, а упором для книг. На постаменте которого от всей души была выгравирована благодарственная надпись, преподавателю от любимого выпуска.
Что-то осталось и от выпуска шестьдесят второго года. Должно было остаться.
Потом учителя стали меняться чаще. Мелочей, дорогих их сердцам оставаться больше. И вот уже не хватало места на полках от всего, что представляло не только научную и учебную ценность, но и просто всяких безделиц. Всё это сваливалось в лаборантской, как говорится, до лучших времён.
Когда Подмор “заехал” в этот кабинет, и стал разбирать здешние залежи, поросшей пылью десятков лет, истории. Ему попалась уйма занимательных безделиц.
Однако шкаф со свитками он всё время обходил взглядом. Оставлял напоследок. На сладкое. Потому как разворачивать их них и перечитывать содержимое, это отдельное таинство. Тут могли быть чьи то школьные сочинения, какие-то школьные планы прошлых преподавателей. Заметки для уроков. Иногда аккуратно переписанные выдержки из учебников. Порой свитки, покинувших этот кабинет мастеров своего ремесла, их личные исследования и умозаключения. Точно, парочка-троечка аккуратно свёрнутых любовных поэм. И все они теперь обрели покой на этих полках. Непрочитанные, забытые, брошенные клочки чьих то жизней, судеб, историй
Подмору это представлялось чем-то символичным и печальным. Отражением самой жизни. Ведь все они по сути своей, истории, кем-то записанные, но сколько из них будет “прочитано”, а сколько обречено на забвение. Вопросы.
Сегодня он закончил дела пораньше. Впереди его ждали увлекательные выходные в кругу лиц, которых он не будет называть на людях. Впрочем никому это будет и не интересно. От того к концу учебного дня Подмор стал рассеян, потому как в голову нахрапом прорывались мысли далёкие от учебного плана и темы урока.
Он не сразу заметил, как одна из клеток с учебными пособиями пропала с полки. Вроде бы ничего такого. Особо опасных представителей учебной дисциплины он не приносил на занятия. Или сразу же отправлял в подсобку под локальный щит, сигнальные чары. Любопытных много, а пальцев на их руках всего десять на одного.
И вроде бы всё шло по намеченному плану, пока в Большом зале не началось оживление. Как всегда подняли шум, дети перевозбудились от увиденного, особенно младшие курсы. Бедняжка, малышка гриндилоу, которого проморгал по своей несобранности Рик, перепугался больше всех, на столько, что не перекусал и половины, хотя мог бы устроить настоящую больничную тусовку в медицинских покоях замка. Да и потом на суще несчастный малыш чувствовал себя куда как неуютно, незащищённо.
Сотворить такое можно было только от любви к шалостям, а потому преступника вычислили практически на месте. Впрочем не сам Подмор, который пересёк на карачках весь Большой зал, вылавливая напуганного кусачего зверька, чтобы поскорее посадить его в ведро с водой и унести обратно в свою подсобку, до возвращения в естественную среду обитания.
Он бы оставил это занимательное действо на волю профессора УЗМС, но как же его джентльменская натура и любовь к сованию своего длинного и прямого носа не в свои дела. Да и потом, кто просил зверька для демонстрации ученикам, то его и вылавливай.
Сам Рик сосредоточил бы учебную деятельность именно на защитных чарах. И оставил бы блоки про опасных существ на волю тех из преподавателей, кто привык рассказывать о флоре и фауне без должного натур-пособия. Да и потом это же была “защита от тёмных искусств”, а не краткий курс изучения всего, что может вас съесть или смертельно ранить. Впрочем…
Тёмные искусства для многих были привлекательной тематикой. А когда речь заходила о защите от них, подростковый бунтарский ум подсказывал молодняку интересоваться тем, что максимально запретно. Слишком много противоречий. Нельзя, значит хочется ещё больше.
Подмор прикорнул в своём кресле между кипой книг и кучей пергаментов с домашним заданием. Уж больно сегодняшний вечер благоволил. В круглом своде кабинета тонули звуки из коридора.. Несколько ступенек вверх, подобие балкончика и вход в лаборантскую. Он мысленно прошёл весь путь от входа в кабинет до его стола. Холодный камин, для использования только в транспортных целях, но так густо поросший сажей, что впору считать, что его тайком топили учителя, чтобы согреться длинными ночами, пока перечитываешь бесконечные домашние работы учеников. Подмор и сам уже порывался его растопить. Может так и поступит. Чисто в научных целях...
Сквозь дремоту он слышал скрип двери, который гулко отдавался в пустом помещении за дверью. Чей-то голос. Или ему опять снится всякая мура. Однако голос стал требовательнее. И Рику просто пришлось открыть глаза.
Сделав над собой усилие, встав из кресла, он одним большим прыжком преодолел лаборантскую и высунулся из-за двери, чтобы проверить свою теорию, о вечернем госте. И действительно, ему не приснилось.
-А-а, мистер Блэк, это вы, - он не злобно прищурился, скорее потому, что снова не надел очки, - очень хорошо, что вы пришли, вам предстоит увлекательный вечерок в моей компании и компании, впрочем вы заходите… - и Рик снова скрылся за дверью подсобки, поманив ученика за собой.
Стул с грохотом опустился на все четыре ножки. Сириус усмехнулся, привычно откинул со лба темные волосы и облизнул нижнюю губу.
А потом сказал совершенно невинно:
-Добрый вечер, профессор.
Вальбурга могла бы им гордиться.
На самом деле нет. Конечно, нет. Эту женщину про себя он решил больше никогда не называть матерью. И не сказать, что это решение далось Бродяге с трудом.
Он давно смирился с тем фактом, что Вальбурга недовольна старшем сыном чтобы он не делал. И признаться, он делал все, чтобы она была недовольна. По началу.
А на самом деле Блэк требовал только одного – возможности быть самим собой. Но этого ей было не нужно.
Миссис Блэк было нужно, чтобы сын был удобным, как Регулус.
Но Сириус таким не был, никогда.
С самого детства по ее словам, он отличался дурным нравом. К тому же попал на Гриффиндор в отличие от своих именитых предков.
Он еще тогда был львенком среди змей. И ему слишком часто приходилось показывать клыки.
Но то чего у него было не отнять – воспитания, вложенного в него не слишком заботливыми руками Вальбурги.
Она делала это тщательно, можно даже сказать скрупулезно.
Мальчиков с самого детства учили держать лицо, никогда не показывать своих слабостей. Что не так-то просто в десять лет. Но это никого не волновало.
Они должны были всегда выглядеть и вести себя безупречно. С последним у Сириуса были явные проблемы. Но все свои шалости зато он делал с идеальной осанкой и твердой посадкой головы.
И сейчас Бродяга выпрямился во весь свой немалый рост, заложил руки в карманы школьных брюк и спокойно взирал на профессора Защиты от Темных Искусств.
Тот, кажется, выглядел не слишком сердитым. Даже Подмор должен был признать, что шутка с гриндилоу была неплохой. Конечно, большого эффекта он не произвел, но разбавить скучные школьные будни иногда было полезно. И смотреть на профессора под столом было тоже весьма неплохо.
Но, как Блэку было хорошо известно - в этой жизни за все нужно было платить, поэтому Сириус закатал рукава рубашки еще на выходе из гостиной Гриффиндора.
Сегодня профессор ЗОТИ выглядел весьма потрепанным, парню даже показалось, что у него на щеке что-то отпечаталось. Кажется, он не слишком-то его ждал, а Бродяга не слишком хотел приходить.
На этом можно было бы расстаться, но что-то подсказывало Сириусу, что так просто он не отделается. Это помимо эссе о гриндилоу, которое ему пришлось написать после своей проделки.
Кстати, это дало гриффиндорцу пищу для размышлений. Знай он тогда то, что знает сейчас выпустил бы водяного черта в более подходящий момент.
-Вы ожидали увидеть кого-то другого, профессор?
Поинтересовался Бродяга не скрывая улыбки. Он уже давно понял для себя одну вещь, если выкрутиться не получилось, то нужно принять происходящее.
Одному Мерлину известно, что задумал для него Подмор, но явно ничего хорошего.
Блэк вздохнул и взбежав по лестнице за мужчиной, думая о том, что у него, в сущности, не было выбора.
Дверь тихонько скрипнула, когда парень толкнул ее и оказался в небольшой подсобке.
Кажется, раньше он здесь не бывал, отбывая наказание иными способами.
Он остановился и стал разглядывать небольшое помещение. В нем было зябко, под рубашку тут же скользнул ветер, что был частым гостем в холодных коридорах замка.
Мантии Сириус терпеть не мог с самого детства, а ходить в кожаной куртке было официально запрещено, профессор МакГонагалл ни раз советовала ему одеваться соответствующе и снимала очки с факультета.
А еще за галстук, который вечно съезжал куда-то на бок или вообще находился в кармане.
В итоге Бродяга решил, что такая трата рубинов не рациональна и отказался от куртки. И мерз.
Упрямство было его второй натурой.
Но не только холод был примечательным.
Взгляд парня скользнул по шкафам с книгами, пытаясь прочитать надписи на корешках. Некоторые показались ему знакомы, он уже видел их на площади Гриммо, Орион и Вальбурга любили коллекционировать интересные вещи.
По их мнению.
Очень темные вещи.
Сириус до сих пор помнил, как вошел в кабинет отца, что было, конечно, под строгим запретом, большинство темных и очень магических предметов хранились именно там.
Ему было девять, Регулус стоял в дверях и наблюдал за коридором. Точнее должен был это делать, но вместо этого смотрел на Сириуса и приговаривал, что это плохая затея. Очень плохая затея.
Это и была плохая затея.
Но прекратилась она до того, как кто-то из мальчиков успел пострадать. Вальбурга успела за секунду до того, как маленький Сириус протянул руку за заинтересовавшим его фолиантом, черным с серебряными надписями на неизвестном языке.
Она так и не сказала, что случилось бы возьми он книгу.
Интересно, сколько студентов хотели прокрасться сюда и полистать эти древние книги?
Скольким это удалось?
Блэк, в отличие от своих родственников не питал тягу к Темным искусствам, они его не прельщали.
Не манили.
Скорее наоборот.
Он не желал заставлять людей делать что-то помимо их воли. Пытать их. Проклинать.
Да, шутки мародеров порой были жестоки, но никогда не пересекали ту невидимую грань, что они себе начертили.
Грань, после которой уже не было возврата.
Особенно для Сириуса.
Его любопытный взгляд задержался на камине, черным от сажи. Его явно не чистили годами, а может и десятилетиями.
Он усмехнулся и стал перебирать в уме заклинание, способное очиститься об этого. Увы, в боевых заклятиях Блэк был более силен, нежели в бытовых чарах. Последние как раз давались ему не слишком хорошо, в отличие от первых.
Поэтому парень искренне надеялся, что гнев Подмора будет мягче, чем его собственное воображение, потому что становится трубочистом Сириусу не хотелось абсолютно.
Однако, профессор обещал ему увлекательный вечерок и это не означало, что он будет увлекательным для Блэка. Скорее наоборот.
Бродяга вздохнул. Он прекрасно понимал последствия своих действий и готов был отвечать за них, но прежде его интересовало другое.
-Скажите, сэр, вы прочли их? Книги?
Блэк указал на фолианты за спиной Подмора.
-
Вы здесь » Marauders: stay alive » Незавершенные отыгрыши » [11.11.1977] 92% разговоров — пустая болтовня.
