Семь шагов в одну сторону, разворот на подбитом каблуке добротных, начищенных до блеска  сапогов и семь шагов в другую сторону. Людвиг поднял голову на станционные часы, но время так на них не увидел, вместо этого потянулся к часам на цепочке и нетерпеливо щелкнул серебряной крышкой. Подаренные ему Норой на Рождество ходики невозмутимо отсчитывали секунды и совершенно не спешили подсказывать, когда же его ожидание наконец закончится. Людвиг скривился, вернул часы в карман и снова зашагал по перрону. Семь шагов в одну сторону, разворот, семь шагов в другую.
Мимо поспешил станционный смотритель, но Людвиг на него даже не взглянул. Семь шагов туда, семь шагов обратно. Ну, когда же наконец подойдут эти чертовы кареты, ему что, весь день тут ждать?! Мужчина поджал губы и недовольно мотнул головой. Нора смеялась, ты как новоиспеченный папочка. У Людвига перекосило лицо. Он не папочка. Не. Па-поч-ка. Он не родитель. Словно это могло хоть как-то усмирить Нору. Ей, видите ли, было смешно и весело. Ее, видите ли, это забавляло. А он.., он глубоко вздохнул и медленно, на счет десять выдохнул. Он взрослый, состоявшийся человек, он ведь может справится и с одним, единственным ребенком. В конце концов, эти, в Министерстве, подписали ему все бумаги без особых трудов и усилий. Впрочем, что они там вообще в этом своем Министерстве понимали. Словно им было дело. Одной заботой меньше, ну и ладно, а то, что эта забота была вполне себе живой, одиннадцатилетней, нет, уже двенадцатилетней, я ведь даже подарок ей посылал, напомнил себе Людвиг, это уже ваши проблемы, мистер Уилкинс. Не то, что он от этих проблем отказывался. Он совершенно добровольно водрузил те на плечи, а сейчас собирался отвезти домой. В новый дом, новый для Шарлотт, то есть, сам Людвиг в нем жил, кто знает уже сколько лет. И был он за эти годы приспособлен под его нужды. Холостяцкие. Даже регулярные визиты Норы этого факта особо не могли поменять. Или не хотели. Или он сам не хотел. Словом, факт от этого не менялся, дом, сколь просторным и удобным не был, не  был создан для существования в нем ребенка. Девочки. То есть не был еще пять месяцев назад, сейчас.., сейчас в нем появилась комната для Шарлотт. В ней появилась еще одна ванная. Из него пропали кое какие артефакты, а лаборатория из погреба перекочевала в прилегающую пристройку. Ах, да, еще они перевезли вещи из дома Денбрайтов. Кое что прикупили. Девичье. Выбирала Нора, он лишь оплачивал. Верил ей на слово, что надо. Он, в конце концов ничего не понимал в оди.. двенадцатилетних девочках.
Загудел поезд и из за поворота наконец показалась первая карета. Людвиг недовольно качнул головой и зашагал на встречу. На станцию посыпались дети. Маленькие, большие и практически взрослые. Слишком много детей. И как в этой толпе найти того, единственного, который был ему нужен? Как эта чертова школа вообще существует? Тут что, вообще не одного взрослого нет, чтобы присмотреть за порядком? То есть, взрослые были, но никак не достаточно, чтобы это все, что кипело, голосило, бегало и таскалось еле волоча ноги вокруг, могло называться хорошо организованной посадкой на поезд. Черт, а если Шарли что-то спутала и сейчас сядет на поезд? Людвиг зарыскал по толпе школьников взглядом еще более беспокойно. Вот.., нет, это не Шарли, это даже не гриффиндорка, и почему они все должны быть такими похожими в этим формах?! Черт, черт, черт.
Людвиг оглянулся через плечо на следующего ему по пятам Фергуса.
- Сэр, - чуть вопросительно пророкотал медведеподобный ирландец.
- Ты ее видишь? - сварливо бросил в сторону телохранителя Людвиг.
Фергус улыбнулся и указал за его спину, - Вон там, сэр.
С губ Людвига сорвались первые звуки отборной брани, но он тут же себя оборвал. Дети, тут вокруг маленькие и не очень дети. Мужчина скорчил приветливо благодушное лицо и развернулся в указанную Фергусом сторону.

Отредактировано Ludwig Wilkins (2020-07-22 23:44:38)

Подпись автора

- А вещи где? - вперившись в Шарлотт взглядом, рявкнул Людвиг. Его лицо окаменело. Это было совершенно не то, что он собирался сказать при виде крестной. Абсолютно не это. Эти проклятые вещи просто сами навернулись на язык. Вот так. Прямиком на кончик языка. Из головы. В которой он не переставая крутил напоминание, что вещи Шарлотт ни в коем случае не следует забыть. Вещи это часть всего того во что он вля.., на что он добровольно согласился, подписывая бумаги об опеке. Людвиг снова растянул на лице приветливую улыбку. Давайте сделаем вид, что ничего такого он не говорил и начнем с самого начала?! Можно? Ну, пожалуйста.
- Привет, - тщательно выдерживая на лице доброжелательную мину, поприветствовал девочку мужчина. Обдумал, следует ли пожать руку или можно обойтись вот так, просто словами, тем более что вспомнить как его самого встречали родители никак не получалось. Да и он родителем не был. Не собирался быть. Это было бы не правильно. У нее могли быть только одни родители. Ник и Бекки. Чертовы оборотни. До двадцатого января этого года они просто были. Люди раз в месяц превращающиеся в волков, но продолжающие вести себя как люди, с такой охотой вгрызающиеся друг другу в глотки, живущие за счет крови и плоти ближнего. Двадцатого января оборотни приобрели жирную, гневно выведенную черту под словом. Оборотни. Незвери. У Людвига дернулась щека, пока лишь предупреждение, пока лишь бледная тень настоящего тика. Взор на миг застила черно красная пелена. Два металлических стола покрытые белой простыней. Два силуэта. Ладонь Людвига невольной сжалась на рукояти трости. Тогда в морге он даже не сразу сообразил насколько эти силуэты были неестественны. Что именно скрывали простыни ему, конечно, никто не показывал. Он додумал сам. И еще месяц просыпался по середине ночи с криком. Ему снилось далекое прошлое и ему снился он сам на месте Николаса. И оборотни, какие-то монстры, тени, всплески. Смесь из реального и выдуманного. В итоге Нора потребовала с него начать принимать зелье сна без сновидений. Его лицо не потеряло и йоты приветливости.
- Пойдем искать твой сундук пока его на поезд не погрузили? - уже совершенно спокойно поинтересовался у девочки мужчина и протянул ей руку. - Не хочу тебя в этой толпе снова потерять, - пояснил он Шарлотт. Игра. Спектакль. Никому нет никакого дела до того, что ты думаешь на самом деле. Их интересует лишь фасад. Ребенку не нужен злыдень, ребенок не хочет видеть сомнения, ты тут, чтобы отвести ее домой. В новый, безопасный и если повезет и немного счастливый дом.

Подпись автора

Маленькая, детская ладошка потонула в ладони Людвига, заставляя лишь крепче сжать пальцы. Однажды найдя, он совершенно не был настроен рисковать тем, чтобы Шарлотт вновь исчезла в бурлящей вокруг толпе. Нет. Девочка теперь его ответственность и он собирался относится к данному подобающим образом. Что в конце концов такого трудного в том, чтобы присмотреть за одним единственным ребенком?! Справлялись же как-то всех прочие, а Людвиг точно был ничуть их не хуже, во многом, очень, очень многом даже лучше. Умнее, продуманнее, организованнее. И раз приняв решение, он отнеся к появлению в его доме ребенка с должной основательностью. Он прочитал все доступную ему литературу о воспитании молодого поколения волшебников, чей авторы, а в некоторых случаях и авторы были способны вызвать в Людвиге хоть каплю доверия. Литературы, если она не касалась благовоспитанных девиц с родословной от входной двери и до того конца улицы, оказалось не так-то уж много, по этому, разобравшись с магической, Людвиг перешел к магловской. Кое что интересное почерпнул, но особо умнее, увы, так и не стал. Но признавать поражение, тем более под насмешливым взглядом Элеоноры? Не уж. Впрочем, следовать ее совету и просто дать им обоим время привыкнуть друг к другу, он тоже не спешил. Это как вот так, просто действовать по обстоятельствам?! Словно ребенок это не более чем еще одна версия магических шахмат. И даже если вдруг, сперва все равно следовало выучить правила. Увы, правила по воспитанию детей, как оказывалось, разнились буквально от автора к автору, а уж если сравнивать советы которые ему давала Норы с теми, которых следовало придерживаться по мнению матери. Беспорядок и путаницы, вот что царило в мире воспитания младшего поколения волшебников и маглов.
Примерно то же самое царила и на железнодорожной станции Хогдсмида и хорошего настроения Людвигу ничуть не прибавляло. Безалаберность, вот что виделось Людвигу при царящем тут хаосе, через который приходилось пробираться то и дело останавливаясь, ибо по сторонам младшее поколение волшебников, конечно, не смотрело, а иногда останавливая и сдвигая их в сторону при помощи трости. Ну, и наличие Фергуса, следующего по пятам, несколько отпугивало особого чувствительных. К последним видимо следовало причислять и как-то опасливо косящуюся на ирландца Шарлотт, но разбираться с тем, чем именно ей не угодил непрестанно находящийся в добром расположении духа ирландец, Людвигу было некогда.
- С какого конца этого безобразия багаж школьников, ты не видишь?  - сварливо поинтересовался он у Фергуса, в отличие от самого, имеющего не хилое, шестифутовое преимущество над окружающей их толпой.
Ирландец расплывшись в одной из своих медвежьих улыбках указал в дальний конец поезда.
Ну, конечно. С того конца, а не с этого, Людвиг вздохнул и крепче перехватив ладонь Шарлотт, заспешил вперед. Еще не хватало, что они в этом бедламе упустят багаж.
Они шли. Людвиг мрачно прокладывая путь через перрон и детей, Шарлотт семеня следом, а Фергус невозмутимо вышагивая позади.
- Как школа? - внезапно поинтересовался у Шарли Людвиг, ему почему-то пришло в голову, что идти молча как-то не правильно. Надо налаживать контакт. Нора тоже что-то про это говорила. Вот только налаживать его приходилось ни ей. Ну, попробовать все равно стоило и Людвиг натянул на лицо очередную улыбку.

Отредактировано Ludwig Wilkins (2020-07-23 21:22:55)

Подпись автора

— Нормально, наверное.
Людвиг не замедляя шага покосился на Шарлотт. Он едва ли смог бы сам ответить какой именно ответ ждал, задавая вопрос. Отчет по каждому предмету? Ну, наверное не отказался бы. Как опекуну ему теперь полагалось следить за успехами и провалами своей подопечной. С этим можно было работать. Успехи углублять, не столь удачное подтягивать. Прикупить книг, нанять репетитора или двух. Он вполне мог себе это позволить. Что еще? Друзья. Были ли у Шарлотт друзья, как она ладила с однокурсниками и не обижал ли ее кто-то в школе, тоже было важно. Наверное. Вроде. Как-то так. У самого Людвига проблем с этим в школе не было, а если и были, он давно об этом забыл, школа вообще превратилась в какое-то очень смутное воспоминание. Картинка там, сценка тут, кое какие лица учителей, учеников. Ник. Николас Денбрайт. Людвиг даже не мог вспомнить как они познакомились. Ник просто всегда был рядом. За школьной партой, за обеденным столом. Везде вместе, всегда неразлучны. Кажется, большинство времени их было больше чем двое, но запомнился только Ник. Николас. На пятом курсе Ник втюрился в семикурсницу из Гриффиндора и таскался за ней всю вторую половину учебного года. Людвиг негодовал. Это его,  Людвига, променяли на какую-то старую грымзу из седьмого курса. Буэ. Тошнит, о чем он и не переставал напоминать Нику. Не то, что оно имело эффект, но благо у грымзу куда больше волновали выпускные экзамены и ухажеры ее собственного возраста. И их дружба кое как, но выстояла.
- А друзья.. есть? - выпалил Людвиг и вздохнул с облегчением. Еще вагон и они окажутся у багажа.
Его мысли вернулись к Нику. Седьмой курс и их собственные выпускные. Это должен был быть триумф. Триумф Людвига над системой. Увы, вышло так как вышло и пришлось понуро наблюдать как из больших песчаных часов  исчезают наработанные всем факультетом баллы. Эти полные ненависти взгляды Людвиг хорошо запомнил. Он попытался извинится, объяснить, но никто его конечно не слушал. Никого не интересовало, что ему не пришло в голову, что могут наказать не просто его, а весь факультет. Старосты даже ходили выпрашивать, чтобы ему запретили сидеть за столом воронов, но им не позволили. Людвиг так и остался рейвенкловцем, пусть и выведенным за черту. И в итоге на выпускном рядом с Людвигом сидел один только Ник. Добрый, верный Николас.
- А что.. , - начал было уже уточнять у Шарлотт мужчина, но она ответила уже сама. Людвиг сдвинул брови. Ах, это. Быть может ему тоже следовало поинтересоваться, вот только он не очень знал, что будет делать, если девочка вдруг скажет нет, не справляется. Или разойдется слезами. Ну, видимо придется разбираться на ходу.
- И как? - глубоко вздохнув, спросил мужчина, - Справляешься?

Подпись автора

- А фамилия у тезки тоже есть? - скороспелкой выдал Людвиг и скривился. Ну, допустим, была и, допустим, она ему даже не понравится, он что ли запретит Шарли с ним дружить?! Тем более, что было маловероятно, что отпрыск тех самых великомордых выродков, которых Людвиг хотел бы держать от дочери Ника подальше, мог иметь имя Чарли или хотя бы Чарльз. Лицо Людвига сложилось в еще одну трудночитаемую гримасу, вполне могущую вместить в себя весь вековой спор о значимости чистоты крови в магическом сообществе.
- Я имел в виду, что быть может я знаком с его родителями, - почему-то решил уточнить мужчина, хотя никакое уточнение тут не требовалось. Тем более он, как взрослый, совершенно не был обязан, что либо объяснять ребенку. Или должен? Он почему-то никак не мог вспомнить как с дочерью общался Николас. Или его собственные родители с ним и братом. Словом, он запутался. И это были лишь первые десять минут школьных каникул. Просто прекрасно, замечательно и расчудесно, мысленно поздравил себя Людвиг. Хорошо еще они, наконец, дошли до багажей. Тут хотя бы никакие сюрпризы ждать его не могли.
- Мы бы хотели забрать вещи Шарлотт Денбрайт, - вполне даже любезно огласил Людвиг служащему с залихватски задвинутой за затылок форменной фуражке. День, видимо, не выдался и ему, ибо первой реакцией служащего был лишь косой взгляд, сперва в сторону Людвига, затем Шарлотт. Его следующим действием явно предполагалось быть красочному закатыванию глаз, но ровно в этот миг на еще один шаг ближе ступил Фергус. Лицо сужавшего приобрело оттенок сероватой обреченности,.
- Разрешение есть? - поинтересовался он вялым голосом человека измученного бытом.
- Прошу, - Людвиг передал служащему бумажку с подписью заместителя директора.
Служащий, на взгляд Людвига не очень-то тщательно и еще менее заинтересовано, просмотрел лист, затем начал что-то помечать в прикрепленном на планшете списке, затем указал им на вторую, примерно ровную с той рядом с которой они стояли сейчас, гору багажа, - Вам туда.
Людвиг вопросительно вскинул брови, но служащий закончив свои пометки решительным росчерком поперек имени Шарлотт, уже вернулся к погрузке.
- И на том спасибо, - пробурчал мужчина, совершенно не находя в себе силы и настроение доказывать и требовать.
Погруженный в процесс поиска вещей Шарлотт, Людвиг чуть ли не потерял ее ответ на свой вопрос.
Нет? Нет?!!! Превосходно. И зачем только спрашивал?! Потому что никаких особо умных и полезных мыслей о том, что с этим нет делать у него не находилось. Была лишь одна, долбившая в висках не хуже какого-то залетного дятла — делать вид, что ты не слышал, не получится. И даже это он не успел додумать, ибо девочка разразилась новым откровением, а потом поддалась к нему. Сперва как будто для того, чтобы пропустить парочку старшекурсниц, но девушки ушли, а Шарлотт так и осталась. Людвиг замер, а теперь что?! Почему дети не могли быть устроены столь же понятно как зелья или иметь при себе хотя бы  пособие начального уровня?!
- Я очень-очень скучаю, — раздалось у него под боком.
- Я тоже, - совершенно не лукавя, пробурчал Людвиг и ведомый не весь каким инстинктом, приобнял Шарлотт за плечи.

Подпись автора

На память Людвиг никогда не жаловался, но фамилия Гилкрист ему ни о чем не говорила. Значит маглорожденный или кто-то из первых поколений. Это была одновременно хорошая новость и плохая. Друг «грязнокровка» (Людвиг более чем хорошо осознавал тяжеловесную смысловую нагрузку которую это слово в себе несло, употреблял его с учетом этого нюанса, но полностью не избегал. Слова были инструментом, иногда пыточным, иногда созидательным, все было в руках творящего). Друг, чья семья не смотрела на весь остальной мир сверху вниз. Друг, чья семья нынче жила и дышала с нарисованной на спине мишенью.
- Не знаком, - качнул головой мужчина, - Быть может Чарли рассказывал, где они живут и чем занимаются? -  Что он будет делать с этим знанием, Людвиг не имел ни малейшего понятия. Они могли быть маглами, а могли и волшебниками. Ни то, ни другое не гарантировало безопасность. Страна находилась в состоянии гражданской войны и обманывать себя насчет этого было глупо. Просто до какого времени, Людвиг не забивал себе этим голову, а потом война постучала в дверь. Не к нему, а к Нику и Беккс. Людвиг никогда не понимал выражение «напиться с горя», ему не получилось и в ту ночь, после морга. Виски так и остался толком не початым, а он просто просидел всю ночь до рассвета глядя в давно погасший камин. Потом поехал разбираться с бумагами для Шарлотт и искать ее кота. И вот, теперь он нес ответственность и за них, за маленькую девочку и «Тигра». Чертова война. Чертовы пожиратели. Чертов лорд.
- Что из этого богатства твое? - поинтересовался Людвиг, указывая набалдашником трости на груду багажа. Фергус за его плечом хмуро сканировал пространство. Слишком много народу, слишком много целей, Людвиг тоже в этой толпе чувствовал себя не самым лучшим образом. Надо было забирать багаж и отправляться домой. Туда, где он мог гарантировать хотя бы что-то.
Не получилось. Шарли прижалась к нему еще сильнее и.., и.. как заподозрил Людвиг заплакала ему прямо в полу сюртука. - Черт, - беззвучно, поднос себе выругался Людвиг и несколько растеряно оглянулся на своего телохранителя. Тот стойко смотрел в пустоту. Ну, спасибо тебе, дорогой, за поддержку. Людвиг приобнял девочку второй, той что держала трость, рукой, а правой осторожно, совершенно не уверенно провел по ее волосам. Ему совершенно не нравилось то, во что он так красиво опять вляпался.

Отредактировано Ludwig Wilkins (2020-09-12 08:40:42)

Подпись автора

При вопросе о родителях Чарли Шарлотт напряглась, заставляя Людвига присмотреться к ней более внимательно и почти тут начать перебирать в голове варианты того, что могло пойти не так. Значит, все же маглорожденный? И это создавало проблемы? Кто-то обзывался в лицо или спину? Что-то хуже? То, другое и еще нечто третье? Шарлли была вынуждена беспомощно смотреть или, как то было принято у львов, вступалась не смотря на соотношение сил? У нее у самой были неприятности? С однокурсниками? С учителями? Может надо написать декану и поинтересоваться? Нет, не может, точно надо. Он и так больше гадает, чем знает об этом человеческом существе за которое теперь в ответе. И про Гилкристов он тоже узнает. Людвиг оглянулся на Фергуса, но телохранитель старательно делал вид, что смотрит куда-то еще.
Людвиг улыбнулся девочке и мягко провел по ее голове ладонью, - Лондон это не плохо, совам не придется далеко летать.
Совы, да. Придется купить одну для Шарли. Вельзевулл был слишком занят его собственной перепиской, а гонять девочку в местную почту было далеко не безопасно. Дети это нескончаемый список дел и затрат.
Девочка махнула в сторону кучи с багажом, но по мнению Людвига яснее оно от этого не стало, уточнить он правда не смог, ибо ребенок прилип к нему еще сильнее и зарыдал еще горше. Ну что теперь-то?! Из школы уезжать не хочется?
Людвиг тщательно сдержал в себе порыв закатить глаза и, оглянувшись на Фергуса, махнул примерно столь же неопределенно как за миг до него Шарлотт, - Забери багаж, будь так добр.
Фергус с видом человека, единственного, кто понимает, что именно происходит, тут же принялся за дело. Ну, и слава Мерлину.
Пока девочка плакала, Людвиг терпеливо ждал. Говорить и расспрашивать, пока льются слезы и сопли, все равно не было смысла. Наконец поток страданий иссяк и Шарли даже разродилась парой слов.
- Не забудешь, - чуть резче чем собирался, ответил Людвиг и приобнял девочку за плечи. Он тоже не забудет, только его последним воспоминанием навсегда останется два безжизненных, изуродованных тела в морге. В его памяти останется дом, вычищенный после утроенной там бойни командой уборщиков и все же сохранивший в себе запах смерти. Теперь этот дом принадлежал Шарлотт, а он как ее опекун имел возможность им распоряжаться. И он никак не мог решить, что с этим домом делать. Если речь шла бы просто о нем, Людвиг давно бы его продал. Или хотя бы вычистил до голых стен, перекрасил и переоборудовал. Потенциальным покупателям совершенно не стоило напоминать, что именно произошло с предыдущими хозяевами. Но дом был не его, дом был Шарлотт и в нем были ее вещи, вещи ее родителей, воспоминания, которые никто нигде больше не сможет ей дать. Обставляя комнату для девочки в своем собственном доме Людвиг обдумывал вариант, просто перенести все, что было в доме ее родителей к себе, но тут же отказался от этой затеи. Шарлотт надо было двигаться вперед, принять новую реальность, а не целятся за прошлое, пусть счастливое, но ушедшее. По этому комната Шарлотт была под его собственные вкусы, с возможностью для Шарлотт внести потом что-то свое. Он забралкое какие вещи из дома Ника и Бекс, но так и не решил, что с ними делать, по этому  пока те лежали в коробках. Потом они разберутся, что оставлять и оставлять ли вообще.
- Я обещаю, что не забудешь, - еще более пасмурно пообещал Людвиг, затем указал набалдашником трости на чемодан с которым вернулся Фергус, - Твой?
Фергус смерил его недовольным взглядом. Людвиг пожал плечами. А то мы не знаем этих барышень, приедем домой и окажется, что чемодан совсем не ее.

Отредактировано Ludwig Wilkins (2020-09-21 12:46:54)

Подпись автора