Поток людей и машин на улице был подобен реке: не замирал, не останавливался. Сколько ни смотри - живое течение жизни, как энергия ци, движется, пульсирует, наполняет мир. Ли Вэй смотрел вниз немного искоса, прислонившись к проему окна спальни, и улыбался. А оттаявший живой мир улыбался ему.
К этому невозможно было привыкнуть. Невозможно было перестать ощущать как чудо. Как бабочку, присевшую отдохнуть на ладонь. Он чувствовал так мир в детстве. Радостно встречал каждый новый день. Каждое чудо, каждое новое знание, новый опыт сохранял в памяти с благодарностью. И Дафна - поначалу одно из чудес мира, а потом центр этих чудес. Он не мог считать это обыденностью, не мог привыкнуть, не мог успокоиться: все, моё, навсегда. Потому что, кажется,  с самого начала, почти сразу, знал - не навсегда. Могут отнять. И оберегал, как сокровище. И не мог отпустить. Только вместе с половиной себя мог отпустить, только так.
А вот к тому, что её в его жизни нет - привык быстро. Еще прежде, чем получил подтверждение: да, уехала в Африку с группой волонтеров. Еще когда проснулся в чужой квартире с тяжелой головой и осознал, что её нет рядом. Сразу понял - потерял, дубина. Её больше не будет рядом ни в каком виде - ни возлюбленной, ни другом, ни чужой женщиной. Ни рядом с ним, ни в одном городе с ним, ни в одной стране - её просто не будет в его жизни  больше никогда. И это было быстро, как смерть.
Теперь он лишь смутно вспоминал этот мертвый мир, но видел его снова живым. И снова не мог привыкнуть. Не мог сказать - ну хвала Мерлину, все хорошо, она вернулась, можно не беспокоиться. Потому что она не вернулась, а возвращалась к нему. Каждый день. Так или иначе. Если не касанием, то взглядом, улыбкой, движением век. Если они не виделись, то запиской. И даже если не она сама, то все, что он делал, чтоб снова быть с ней - это тоже была она, не проблемы - благословение.
Отвести в школу подросших детей, вернуться и написать записку. Потом - день, полный забот, обычная текучка. А потом рабочий день заканчивается - и не нужно искать предлогов, чтоб остаться, все подождет до завтра, и это очень странное ощущение. Он сходил к знакомому артефактологу забрать заказ, он заглянул в продуктовые лавочки недалеко от нового дома, он готовил ужин - и его не тянуло обратно в Мунго, не думалось о работе, а если и вспоминалось, то вскользь.
Он готовил ужин, не думая о нем, думая о Дафне. Готовил так, как когда-то очень давно мать учила его и брата. За тридцать лет память об этом не померкла, навыки не переменились, только значительно отточились с опытом. Не важно, что это Лондон, а он - часть британского общества. Дафне нравилось, ему нравилось - и хорошо.
Вэй уже давно закончил с приготовлениями и просто ждал, задумчиво глядя из окна вниз, когда услышал голос Дафны. Хвала Мерлину, она дома! Это прозвучало так волнующе, так мило, как светло… Вэй сбежал вниз по винтовой лесенке и сначала обнял Дафну в пальто. А потом помог ей раздеться и обнял снова, ощущая, что не надо бы сейчас. Надо дать ей отдохнуть, умыться, покормить… хотя бы только это, а потом уже врастать в неё, окунаться в неё и вдыхать. Но она была в его руках такая близкая, любимая и его, и отпустить её - выше разумения. А чувствовать под рукой её волосы, спину, кожу шеи, касаться её губами, грудью, всем собой - это как дышать.
- Как же я соскучился… - и горячо, и будто извиняясь, что не может отпустить.
Еще немного - и отпустит. Нет, не отпустит...

Подпись автора

Отчего всемогущий творец наших тел.
Даровать нам бессмертия не захотел?
Если мы совершенны - зачем умираем?
Если несовершенны - то кто бракодел?

В его унылом покинутом особняке ванные были на каждом этаже, в каждой спальне и даже там, где спален  не было. Он никогда не задумывался, сколько же этих крохотных комнатушек там было - пять или шесть, если считать аналогичное помещение для Черри. Мерлин, там была Черри,  которой можно было вообще ни о чем не задумываться: наследил, уронил, где-то что-то позабыл, потерял - для всего этого существовала безотказная милая забавная домовая эльфка. Здесь была одна ванная и - никаких слуг. И это тоже заставляло Ли Вэя улыбаться, потому что делало его обретенное счастье очень камерным.
Ванная, конечно, сразу и как само собой разумеющееся была предоставлена в полное распоряжение Дафны, ему довольно и магии. Одевшись в простые свободные штаны и рубаху, Вэй окинул взглядом комнату и улыбнулся, прижмурившись: одежда была разбросана как попало. Он поднялся и собрал её, и разложил аккуратно на стуле. Оглянулся - чего-то не хватало… Тонкий свитерок Дафны оказался на лестнице, и это снова напомнило, при каких обстоятельствах. При замечательных обстоятельствах! Класть его к остальной одежде Дафны Ли Вэй не спешил. Прилег на кровать, держа его в руках и поглаживая пальцами.
Столько лет он не смел даже коснуться её. А могло ли быть иначе? Мог он быть хоть немного не таким безнадежным кретином?  В свои двадцать - ладно, не мог, слишком неравны были силы. Но потом-то?
“Прости меня, - не разжимая губ, мысленно сказал он, глядя на свитерок Дафны. - Я при любом раскладе неудобная пара. Хоть в двадцать лет, хоть в тридцать, хоть теперь. Теперь - особенно.” И - что? Остановиться и сдать назад? Да конечно! Вэй поднес свитерок к лицу и вдохнул родной волнующий запах. Услышал, что Дафна сейчас войдет, и торопливо спрятал её вещь под подушку, высвобождая руки для объятий.
Ответил не сразу, с минуту смотрел в лицо Дафне, будто она могла ответить ему на то, чего не слышала. Ему так много нужно было сказать ей прямо сейчас вслух. И хотя впереди у них была целая ночь - хватит ли ночи? И даже все неважное, простое, как ужин и отпуск - даже про это говорить, не хватит ни ночи, ни жизни.
Потянулся к Дафне, поцеловал висок, щекой задел её мокрые волосы - вот этого он лишил себя на долгие годы. Снова взглянул ей в глаза, уже с улыбкой.
-Я купил вино. Правда, не уверен, что тебе понравится. Оно из лавки внизу, я тебя таким еще не угощал. И кофе тоже запасся. Кофе я тоже не пью, но завариваю иногда… с той ночи в Каире. Он мне напоминает… - одними кончиками пальцев он завершил фразу. - А запах алкоголя напоминает совсем о другом. Пойдем поедим. Там все давно готово.
Что-то из давно готового даже не успело остыть. Как же коротки мгновения вечности…
-Отпуск, как его понимают другие, я не брал уже очень давно. В пятьдесят шестом… - поморщился. - Это должен был быть месяц. Я сошел с ума от безделья уже через неделю. Через две - вернулся в Мунго. Потом - в пятьдесят девятом, когда не стало отца, около недели на то, чтоб принять дела. И в семьдесят первом около недели. Ты помнишь. Я знаю, ты иногда берешь отпуск, чтоб побыть с Мэри. Но Тао - ему это не нужно. - Умолк, почувствовав, что, кажется, оправдывается. И все-таки это было правдой. Вот бы Чан Тао удивился бы, если бы отцу пришло в голову быть с ним день и ночь. Но сейчас вдруг подумалось - а что, это было бы замечательно, взять отпуск хоть на неделю. Обоим сразу. И можно оставаться тут, любить друг друга, разговаривать, спорить, бродить по Лондону или пусть даже не выходить. Или уехать в деревню, бродить по заснеженным полям, кататься на лошадях и чаще быть рядом, чтоб согреть друг друга. Или - сесть на самолет и отправиться, как магглы, туда, где теплое море и пальмы. И, может быть, он не сошел бы с ума ни через неделю, ни через две.
- Ты хотела бы в отпуск?

Отредактировано Chang Li Wei (2020-07-25 23:51:27)

Подпись автора

Отчего всемогущий творец наших тел.
Даровать нам бессмертия не захотел?
Если мы совершенны - зачем умираем?
Если несовершенны - то кто бракодел?

Никогда и ни в чем… Вэй усмехнулся, поколебавшись чуть,  стоит ли возражать. Выглядело как оправдания, которые он всем сердцем ненавидел. Но справедливости ради - в работе он неуверенности не допускал.
-Ты чаще видишь меня в лаборатории, чем в госпитале. Для исследователя нормально подвергать все сомнению. А для меня пока вообще удивительно, что ты рядом. Невероятно, как сон. Я знаю тебя всю жизнь - и не знаю совсем. Мне нужно очень много времени рядом с тобой, дни и ночи, чтоб узнать тебя заново и чтобы поверить.
Он поднялся, и когда Дафна отвернулась, достал из-под подушки её свитерок и положил на место, на стул. Нагнал её уже в дверях. Немного растерялся от того, что сказала Дафна. То, что Мэри одобряла их союз, было очень здорово, но он в принципе, это знал всегда. Они с Мэри всегда хорошо ладили, с самого её детства. Но у Мэри не было отца, не было даже воспоминаний о нем. У Тао была мать и были юношеские иллюзии. И как бы ни хотелось Ли Вэю сказать Дафне, что и Тао рад за них, это была бы неправда. Можно было бы промолчать, и пару мгновений Ли Вэй так и думал поступить, но тогда возникла бы неловкая пауза, и все смялось бы, и вышло бы еще хуже.
Он накрыл руку Дафны своей, придержал. Как мало касаний! Юношам в восемнадцать пристало так жадно желать близости, как желает сейчас этого он.
-Чан Тао не рад, но он уважает мой выбор. Пожалуй, это тоже своего рода мудрость. Я был бы огорчен, если бы он был рад. Зато за нас рады Шен и Джу. И очень рад я.
Они спустились, и Ли Вэй ненадолго отпустил руку Дафны, отошел к вешалке в прихожей и вынул из кармана пальто плоский коробок. Взял его с собой на кухню. Там положил на стол, не спеша открывать. Вместо этого привычно быстро магией очистил руки и стал накладывать в две тарелки мясо с овощами из глубокой сковороды.
-Шен  обещал подарить что-то невероятное нам на свадьбу. Теперь мне еще и любопытно…

Подпись автора

Отчего всемогущий творец наших тел.
Даровать нам бессмертия не захотел?
Если мы совершенны - зачем умираем?
Если несовершенны - то кто бракодел?

Вино стояло на окне, у самого стекла. Не так, чтоб замерзнуть, но так, чтоб не нагреваться. Ли Вэй дотянулся, не вставая с места. Пробку вытащил отчасти заклинанием - аккуратно, чтоб не разнести горлышко, а потом пальцами, даже не отвлекаясь от разговора. Держать фокус на Дафне, не уходя мыслями больше никуда:  - это было легко и здорово. Не нужно было все время держать под контролем, не смотрит ли кто, не заговаривает ли с ним или с ней, прилично ли вообще столько на неё смотреть. О чем ты думаешь, моя хорошая? Что чувствуешь? Легко ли тебе на сердце?
Налил вина ей и себе, чуть поколебавшись - одинаково. Собирался себе поменьше. Ненавидел алкоголь всем сердцем,  уже почти восемнадцать лет. Всегда держался подальше, с тех пор, как все испортил в одну из июльских ночей. Напился, как дурак, расклеился, наговорил того, что трезвым держал за семью печатями - даже не помнил, сохранил ли хоть что-нибудь в тайне или вывалил Дафне вообще все. Но зная Дафну, ей, чтоб исчезнуть из его жизни, хватило бы и трех слов. Сегодня он тоже предпочел бы не дурманить себя, оставаться с любимой женщиной с ясной головой. Но Дафна так хотела посвятить его в этот ритуал - как он мог отказать ей в такой мелочи? В конце концов, они два колдомедика. Как-нибудь справятся, если что-то пойдет не так.
-Сказал. Мы одна семья, такие вещи, как развод, ладонью не прикроешь. И они оба любят тебя. Ни Шен, ни Джу не удивились. Будто знали давно.
Поставил бокалы на стол и потянулся к руке Дафны, пожал её легонько, провел пальцами по коже: все хорошо.
- Больше никому ничего не говорил, правда! И в заявлении на развод о своих планах не распространялся. Я не тороплюсь, Минджу, я все понимаю. Не загадываю о дате, не составляю списка гостей, даже в мыслях. Я просто очень этого хочу. Это дает мне силы.

Подпись автора

Отчего всемогущий творец наших тел.
Даровать нам бессмертия не захотел?
Если мы совершенны - зачем умираем?
Если несовершенны - то кто бракодел?

Он смотрит? Да неужели? Вэй сморгнул и отвел взгляд. И тут же снова поднял его на Дафну. Усмехнулся - верно, верно. Хотелось бы сказать Дафне: не бери в голову, само пройдет, но объективно говоря - нет, не проходит, с детства не проходит. Он еще в Хогвартсе мог не смотреть прямо на неё, вообще в другую сторону повернуть голову - но всегда точно знал, где она, что с ней. Не пронесется ли мимо неё какой-нибудь одуревший от сидения на занятиях первокурсник, не проносят ли мимо горячую чашку в опасной близости от неё, не пытается ли кто задеть его Дафну злым словом. Она всегда была в круге его заботы. Так что нет, уже не пройдет, чего уж.
-Минджу… - вздохнул с улыбкой. - Ты же не думаешь, что я без тебя наприглашаю гостей, наготовлю угощения, накрою тебя красным покрывалом, заверну в ковер и потащу замуж? Я не сделаю с тобой ничего, что тебе не понравится. Но, - улыбнулся чуть шире, - но мне нравится поддразнивать тебя этим. Нечасто я вижу на твоем лице что-то вроде смущения. Это… - он отвел взгляд, пытаясь найти подходящее слово для этого чувства, похожее на счастливый холодок в груди, когда качаешься на качелях или ныряешь с высокого берега в воду. В китайском языке такое слово было, в английском - нет. - Это восхитительно.
Он отвлекся на еду, и даже успел что-то пожевать, когда палочки вдруг застыли над овощным гарниром. Молча дожевал, но и тогда ответил не сразу. Опять холодок, но уже совсем в другом месте, в районе загривка. Если такое случалось с ним на открытом пространстве, но просто уходил с того места, где его застало это чувство. Не оглядываясь и не выясняя, что это. Сейчас - это был отголосок опасности, даже не пуля, прошуршавшая рядом по траве, след от этой пули. И опасно было не для него, для Дафны. Мерлин! А ей и невдомек!
-Троюродный брат Шену и Джу, - кивнул Вэй, - но не мне. У меня с ним общей крови нет. Но я не стал бы его приглашать не поэтому. И не из-за того, за что он получал от меня школе, если ты еще про это помнишь. Просто он уже восемнадцать лет как мертв. Причина смерти - растерзан оборотнем. Родные похоронили его и оплакали, Минджу.
Он взглянул на Дафну, и в его глазах было абсолютное понимание: не погиб и не был похоронен, а вот насчет нападения оборотня - это скорее всего правда. Был ранен и инфицирован. Если привычно отсечь предубеждения - не обязательно преступник и не факт, что не зарегистрированный, Крауч завернул гайки своим декретом очень круто. Но с другой стороны, зарегистрированный оборотень может прийти к доктору Чану прямо на прием и спросить обо всем, что ему интересно. А темная личность - нет.
Он потянулся к коробочке, которую ранее отложил на кухонный столик, и теперь открыл её перед Дафной. Два простых металлических амулет на цепочке, раскрывающийся медальон: с одной стороны место для изображения, с другой - зеркальная поверхность.
-Думаю, самое время немного поучаствовать в обеспечении твоей безопасности. Хоть я и не сравнюсь с твоими лучезарными рыцарями-аврорами, но много не мало, верно?

Подпись автора

Отчего всемогущий творец наших тел.
Даровать нам бессмертия не захотел?
Если мы совершенны - зачем умираем?
Если несовершенны - то кто бракодел?

А вот теперь пришло время смущаться ему. Да как смущаться - будто Дафна случайно угадала страшную тайну. А ведь и тайны-то никакой не было. Что, разве тайна для неё, что он её любит? Восемнадцать лет как не тайна! Тайна, что он хочет оставаться с ней, звать своей, звать женой, быть отцом их общих детей - не тайна, он сам ей это говорил. Верила ли до конца, он не знал. Они сейчас в том возрасте, когда проще сомневаться, чем верить. Но он - верил. Вопреки всему - возрасту, опыту, здравому смыслу. Вопреки обстоятельствам и собственным планам. Что у них все будет хорошо. И вещественное воплощение этой слепой веры он носил с собой в кармане на обычной цепочке - без щитов и заклинаний. Думал - подарит потом, когда она будет готова думать о будущем вместе с ним. Когда он получит развод. Или - вдруг случится ребенок. Да, у них не бывает вдруг, они два колдомедика, они знают, откуда берутся дети… но все-таки в его мыслях оставалось место для этого “вдруг”.
Он купил это кольцо двадцать лет назад, уже будучи женатым мужчиной. Дурак и негодяй, да. Купил в обычном магловской ювелирной лавке недалеко от её университета, когда ждал её с экзамена, чтоб поздравить и угостить кофе. В нем не было особенной выдающейся красоты, просто тоненькое золотое колечко с простой цветочной гравировкой по внешнему ободу - несколько четырехлистников с сужающимися к концам лепестками, напомнившие ему волчеягодник. Кольцо было так нелепо и отчаянно-дешево, и лежало в углу  витрины, среди явных кандидатов в переплавку, и с учетом уценки стоило немногим больше кната - по цене потраченного на него золота.
Он купил его как  последнее отчаянное “вдруг”, как совершенно невозможное “верю”, как знак из параллельной вселенной. Не носил. Держал в ящике стола. Терял в ворохе бумаг - и находил снова. Вынимал, смотрел на него - и думал об этом “невозможно”,  “верю” и “вдруг”. О будущем, о детях, о чуде. А в декабре достал из ящика и стал носить с собой, думая уже о помолвке.
Протяни он ей это кольцо четвертью часа раньше - и услышал бы: “Ли, ну какая свадьба?” Теперь - акцио! - призвал к себе, аккуратно снял с цепочки, протянул на ладони.
- Никакой магии. Никакого подвоха. Даже замуж пока не зову, рано. Просто улыбнись, глядя на него.
И - все, все остальное подождет. Им надо много друг другу сказать, это верно, то иногда нужно и помолчать, даже об очевидном. Ли Вэй поднялся, обошел стол и приобнял Дафну, щекой коснулся её щеки, прижал к себе - все хорошо, я с тобой. Но сказал совсем не это.
-Вино. Сливовое. - Улыбнулся и поцеловал, прежде чем отпустить и вернуться на свое место. - Будь осторожна, у меня еще полно секретов.

Подпись автора

Отчего всемогущий творец наших тел.
Даровать нам бессмертия не захотел?
Если мы совершенны - зачем умираем?
Если несовершенны - то кто бракодел?

Дафна вдруг заплакала - и он не смог сразу уйти, удержал в руках, продлил ласку. Принежил, молча целуя её волосы. А что он мог сказать - “пожалуйста, не плачь?” Да эти её слезы еще драгоценнее, чем её улыбка. А ведь было время, когда каждый её живой взгляд, не то что улыбку, он сохранял в памяти, как сокровище. Когда после её возвращения в шестьдесят пятом приручал её заново, осторожно привыкая сам. И было тогда между ними все: и на вы, и отстраненно-вежливо, и подчеркнуто-официально. Были у них моменты острого несогласия - и, наоборот, полного единодушия. И он тогда замирал, как мальчишка, ожидая - улыбнется? нет? улыбнись, пожалуйста! Но никогда, ни в каком сне не мечталось ему, что она будет плакать - это было слишком смелой мечтой, даже для него.
И чем он мог её утешить? Сказать - “не плачь, все будет хорошо?” Это будет ложью, в которую он сам не верит. Все не будет хорошо. Все будет по-разному. И дело даже не в том, что в их стране слегка активизировались больные на всю голову террористы, и ты понятия не имеешь, кто попадет под раздачу в следующий день - дети? старики? пациенты в Мунго? Все было бы по-разному даже если бы таких обстоятельств у них не было. Дерьмо случается, а люди смертны. А он никогда не был любителем давать пустые обещания.
Мгновения молчаливой близости, ближе, чем самые интимные ласки… но и они проходят. Ли Вэй отстранился, в последний раз коснувшись губами виска Дафны. Она не успела толком поесть. Едва пригубила вино. И он совсем не все ей сказал. И даже не знает, как сказать-то - вообще все.
Не стал возвращаться на свое место напротив, так их разделял бы стол. Остался рядом, придвинув к себе табурет под столом, а через стол - свою тарелку и свой бокал. Взял из открытой коробочки один амулет, раскрыл - пусто. В свой-то он уже успел вложить изображение мухи - той самой, с которой, собственно, началось их знакомство. Не дафны, просто обычной комнатной мухи. Он ни за что бы не стал компрометировать Дафну намеками - ни мелкими рачками, ни лавровым листом, ни волчеягодником. Взял её амулет и помог ей надеть, застегнув сзади на шее. А потом попросил её помочь застегнуть свой.
- Парная артефактная система. В медальоне сквозное зеркало. Если ты откроешь медальон, а я нет, ты будешь слышать, что происходит рядом со мной, а я почувствую, что ты на связи. Работает в обе стороны одинаково. Цепочка нагревается, если другой получает травму, испытывает боль или рядом с ним происходит что-то темномагическое. Остывает до ледяного при остановке сердца или если второй снимет цепочку с шеи. Минджу…
А вот теперь - то, из-за чего он не хотел спешить с алкоголем. Коротко тихо вдохнул и собрался с мыслями.
-В течение месяца, вряд ли больше, мне придется один раз снять цепочку. Ровно на сутки. Я не знаю, когда. И не знаю пока точно, что именно случится. Но двадцать четыре часа она будет холодной. Я буду жив в эти двадцать четыре часа, а ты - думать черт знает о чем. Прости. Дождись меня, хорошо?

Подпись автора

Отчего всемогущий творец наших тел.
Даровать нам бессмертия не захотел?
Если мы совершенны - зачем умираем?
Если несовершенны - то кто бракодел?

-Нет, - ответил он сразу, резко, хоть и негромко. И потом – чуть мягче: - Нет, Минджу, обливиэйт – это не то, что я стану применять к тебе. Только если ты сама захочешь забыть. Я приму твое решение, даже если оно будет мне неудобно. Это не значит, что я не стану возражать, - улыбка коснулась его глаз и едва смягчила уголки губ. – Но я отказываюсь от насилия. Я выбрал этот путь тридцать лет назад и не собираюсь с него сходить.
Он помолчал, недолго раздумывая, и чуть отодвинул от себя бокал вина.
-Я сделаю тебе кофе. Или чай, если хочешь.
Себе – точно чай, как всегда. Он не смог полюбить вкус кофе даже после Каира. Он всегда любил запах кофе, это был один из запахов Мюррей. И – он умел заваривать кофе, даже не понимая и не любя его вкус. Набирая воду в чайник и ставя его на простую прозаическую плиту, он вовсе не тянул время, просто давал мысли найти верную форму. Заговорил внезапно, до того, как завершил манипуляции и сел обратно.
-Не сюрприз, нет. Я говорил – секреты. Сюрприз – это что-то приятное, что раскрывается само собой. Этого я пока не обещаю. Секреты – это не означает, что я собирался таиться от тебя. Это то, о чем нам лучше говорить на трезвую голову.
Он снова сел напротив Дафны и протянул ей обе руки.
- И – снова нет, я не боюсь говорить тебе правду. Просто я не всегда понимаю, когда уже хватит думать одному и пора говорить. Спрашивай меня, хорошо? Не только прямо сейчас, а вообще всегда. Сейчас в моих мыслях нет порядка, и я даже не знаю, с чего начать. С того, что мысль просто бросить все и исчезнуть пришла мне в голову не вчера и не месяц назад. Впервые - еще в пятьдесят пятом. Бросить все, открыться тебе, уехать подальше, жить с чистого листа - только бы не эта свадьба. Да и потом - случалось думать об этом, когда…
Он отвел взгляд, подбирая слова. Нахмурился. Как трудно объяснить, трудно рассказать, что можно было задыхаться в просторном богатом доме, в семье, где есть тепло, понимание и приятие, в мире, где ты нужен, признан и необходим. Как охватывает тебя, как объятие, чувство, что ты хочешь идти после работы в другой дом, к другой женщине, в какой-то другой, параллельный, как в магловских романах, мир. Поморщился, коротко мотнул головой. Не стал об этом говорить. Не потому что боялся или сложно, потому что не важно, уже - не важно.
Чайник закипел, Ли Вэй поднялся, чтоб сделать кофе. Колдовать над правильным завариванием чая он не стал, довольно будет залить кипятком листья, но кофе такого пренебрежения не терпел.
- Я говорил с Яксли о разводе, - Ли Вэй продолжил, не отрываясь от несложного процесса заваривания кофе. - Мы с ним расходимся по многим вопросам. Но есть одно, в чем я с ним совершенно согласен. Статус вдовы в самом деле куда как более почетен, чем статус разведенной женщины. А что до меня, то я просто хотел бы поскорее покончить с этой историей и разорвать все обязательства. Похоронить мистера Чана Ли Вэя соответствует моим интересам. Я собираюсь инсценировать свою смерть, Минджу, и жить с тобой под другим именем.

Подпись автора

Отчего всемогущий творец наших тел.
Даровать нам бессмертия не захотел?
Если мы совершенны - зачем умираем?
Если несовершенны - то кто бракодел?

Ли Вэй поймал её руку своей и поцеловал в раскрытую ладонь. И отпустил - может за всем этим трудным разговором у неё найдется мгновение на кофе.
Не возразил - в чем-то она права: он устал от этого. Но она даже не осознавала, сколько силы дала ему. Как встрепенулось его сердце, как стукнуло в ребра, когда они лишь встретились взглядами в просторном номере каирского отеля. Этот момент, этот шаг от смирения к жизни, к мятежу он ощутил и запомнил. Нет, совсем не усталость двигала сейчас им.
-Все, что ты сейчас сказала, все верно. Я постараюсь ничего из этого не забыть и обо всем поговорить. Не знаю, хватит ли ночи. Но это все важно. Что по-твоему лучше, оплакать меня и потом однажды узнать, что я жив - или оплакать раз и навсегда. Или ты думаешь, что фраза “лучше бы Деметре быть вдовой” могла быть сказана с искренним сожалением? - Качнул головой с легкой усмешкой. - И я мог бы сыграть с ним в эту игру. У меня довольно сил на то, чтоб быть не самой легкой жертвой. Но проблема в том, что я очень уязвим. У меня есть ты и Мэри. Есть Джу и Шен. И ты не самое осторожное существо на планете. Мэри не вечно будет учиться в Хогвартсе. Про Джу я просто помолчу. Я не могу защитить вас всех. И довольно угрозы любому из вас, чтоб я стал очень покладистым. Злым, но шелковым.
Он взял свою чашку и, прежде чем продолжить, все-таки сделал пару глотков. Раздумывал - говорить или нет. Дело прошлое.
-Не отмахивайся от моих страхов, Минджу, они не на пустом месте растут. Когда в пятьдесят девятом погиб мой отец, я принял его дела. И разбирая его бумаги, нашел в ящике стола тебя. Точный адрес твоих родителей и краткое досье - чем занимаются, какие интересы, кто соседи… когда уходят из дома и когда возвращаются. Твой лондонский адрес - когда уходишь и когда возвращаешься, какой дорогой… Расписание занятий в университете. График посещения Мунго и той больницы, где ты стажировалась у магглов. Будь уверена, это он знал не от меня, я и половины этого не знал сам. Ты будешь спрашивать, зачем нужна такая подробная информация о человеке, который может сорвать все твои планы? Я тогда в первый раз испугался за тебя. Даже не того, что он мог тебя убить. Того, что ничем не намекнул мне об этом. Я долго думал об этом, Минджу. И понимание пришло не сразу. Если бы он сказал мне, что тронет тебя, мы с ним оказались бы по разные стороны. Быть может, я и стал бы шелковым, но точно - злым. И все могло сложиться иначе. Мой отец после смерти дал мне последний урок. Если угроза явно не обозначена, это не означает, что её нет.
Он немного помолчал, давая Дафне осмыслить услышанное, а потом продолжил.
-Про сына чуть позже отвечу. Не потому что не важно. Потому что другое. А того же порядка  угроза - наша группа в Мунго. Я думаю об этом уже давно. То, чем мы занимаемся, это интересует слишком многих. Таких, как Уоррингтон как минимум. Сделав из аконитового зелья тайну, Министерство оказало нам плохую услугу. Боюсь, дальше будет хуже. Хорошо, этот не смог пройти сквозь выставленные защиту - найдутся те, кто сможет. Этот не причинил тебе вреда, другой причинит. Не тебе, так другому. Нам надо сворачивать исследования и переводить их на другой уровень. Но если мы просто свернем проект - кто поверит в это? Кто вообще даст нам его закрыть? Все же хорошо? Есть работа, есть результат, трудитесь дальше. Но если не станет руководителя проекта, то закрытие будет как-то оправдано. Если сработать правильно, проект закроют, вам вычистят память, вы перестанете представлять интерес для всяких темных личностей. Я спрятал копии всех наших документов в надежном месте. У меня было достаточно времени, чтоб сделать это.

Подпись автора

Отчего всемогущий творец наших тел.
Даровать нам бессмертия не захотел?
Если мы совершенны - зачем умираем?
Если несовершенны - то кто бракодел?

Вот что она творит? Ли Вэй порывисто вдохнул, когда Дафна приблизилась к нему. Так нечестно! Это не аргумент! Но руки уже обхватили её, уже обняли, уже не отпустят. Вот так, крепко обнимая Дафну, Ли Вэй поднялся и переместился на диван. Так обоим будет удобнее говорить, не отвлекаясь на то, чтоб удержать равновесие.
Если и улыбнулся в этот момент, то коротко-коротко. Не располагал разговор к улыбкам. Обнимая свою женщину - наконец-то обнимая! - он ощущал, как хрупко его счастье, обнять и не отпускать! Она не понимает… Нет, не так, она знает не все, снова не все! Она не знает, что такое китайская военная аристократия. Понятия не имеет, что убить человека для его отца вообще не было проблемой. У отца, деда, прадеда руки не по локоть, а все в крови. В крови, кишках, мозгах… Там никогда не стоял вопрос - убить или не убить. Вопрос был - как убить: быстро и милосердно или долго и мучительно.  Да, Чан Цзинвей никогда не был жесток без необходимости. Вот только защита интересов семьи - это как раз достаточная необходимость. Его отец, конечно, здорово выглядел в европейской одежде и прямо заглядение - в форме хит-визарда. Но совсем неглубоко в душе, даже копать не надо, достаточно в глаза заглянуть, остался цинским генералом, до последнего преданным одному лишь низвергнутому императору.
Вэй тихо вздохнул и поцеловал Дафну в висок, соглашаясь: хорошо, оставим в прошлом. Это - можно оставить, оставшись каждому при своем мнении. Эта змея уже не ужалит. Но Яксли…
Дафна снова не понимала, и не от того, что была легкомысленна. Просто измеряла этот мир меркой разумного, цивилизованного человека. Для этого человека есть правила, законы, есть нельзя и надо - и это отличный мир, жаль, что воображаемый. Он бы умер за то, чтоб мир был устроен именно так, если бы хоть капельку верил в это. Но его мир жестче и играл без правил. В этом мире животные инстинкты были одетые в респектабельный костюмы и покуривали дорогой табак. И они не сдувались от того, что - а, дело сделано, уже не важно!
Ли Вэй досадливо мотнул головой и прямо посмотрел в глаза Дафне. Он не против ускорить бракоразводный процесс. Он отдал бы все, чтоб его брак с Деметрой был расторгнут вот прямо сейчас. Но будет счастлив объявить это всему миру. Но ничто из этого на самом деле не поможет ему уберечь Дафну. Она станет неинтересна Яксли, только если исчезнет он, Чан Ли Вэй.
Он вдруг поймал себя на странном чувстве. Будто он уже умер. Будто существует уже только тот, другой он, Юджин Ли, документы которого уже поданы на экстернат на факультет общей практики университета королевы Марии. Тот, что купил полуразрушенный особняк в окрестностях Глостера, чтоб восстановить его и устроить там больницу для магглов, как они когда-то давно мечтали с Дафной, и эта мечта еще не вся облетела. Тот, другой, не имеющий никакого отношения к Деметре и огромному состоянию, доставшемуся от английской родни, обыкновенный и свободный, обнимает сейчас Дафну с той же нежностью и страстью, что и ныне уже умерший Ли Вэй. А Дафна зовет его, уже мертвого, обратно…
Зовет его, чтоб сражаться вместе, рядом. А не как собирался он, оберечь её от всего и облачиться в саван как в латы. Это же Мюррей… когда она умела оставаться в стороне?
Прикрыл глаза, коснувшись лбом лба Дафны. Помолчал. Он так много думал об и столько уже успел подготовить. Отступить вдруг назад - это в один момент не сделать. Тут задействовано больше людей, чем он один, но Дафне об этом знать точно не надо.
-Мне нужно время, Минджу, - сказал не сразу. - Я обещаю, что твой амулет похолодеет не завтра. Я обещаю, что подумаю об этом еще. Я учел не все,  прости…
Коротко мягко улыбнулся, но глаза остались серьезны.
-Я не против обратиться за дополнительной охраной в ДОМП, это разумно, но не даст нам стопроцентной безопасности. В безопасности мы будем, если аконитовое зелье или его аналог появится в свободном доступе и перестанет быть средством жесткого контроля. Законно я это провернуть не могу. Министерство не согласится рассекретить рецепт. Но по крайней мере, здесь у нас есть варианты. Теперь что касается тебя…
Обнял за плечи, чувствуя её всю, целиком, как мелодию.
- Стань, пожалуйста, очень осторожной. Все, чему вас там учат в вашем аврорате, это не только для оперативников, делай, как говорят, хорошо? Пусть это смешно и неудобно. Если тебе где-то не нравится, кто-то не нравится, что-то не так - уходи, просто уходи, не выясняй. И еще… я знаю, что ты не бросишь ни работу, ни тем более, Мэри. Это не на тот случай. Это на случай, если иначе никак, понимаешь? В спальне наверху, в черной шкатулке лежат документы на имя Ли Минджу и… хм.. амулет. Он обеспечит тебе помощь и поддержку китайской диаспоры в Британии, причем как на территории Магической Британии, так и у магглов. Тебе или Мэри, или любому, кто предъявит его любому из наших.

Отредактировано Chang Li Wei (2021-02-13 13:01:20)

Подпись автора

Отчего всемогущий творец наших тел.
Даровать нам бессмертия не захотел?
Если мы совершенны - зачем умираем?
Если несовершенны - то кто бракодел?

Как давно они не спорили вот так… Раньше, когда были почти чужими, когда просто работали вместе - спорили. О рабочих моментах, о нерабочих - можно ли подарить Мэри куклу и почему черт возьми нет, а потом снова о рабочих, и об этом больше, чаще… Но с тех пор, как стали “вместе”, еще не спорили, не ругались, были едины. Или разница во мнениях была невелика, так, что другому было легко уступить, или быстро сговаривались. Но тут - нет, тут разница принципиальна. Тут нельзя хмыкнуть и отступить - ладно, пусть будет как ты хочешь.
И все-таки, он никогда не променял бы этот спор на их лад и согласие годовой давности. Потому что спорят - о будущем. Об их совместном, на двоих. Конечно, ей не все равно. Конечно, ей за него страшно. А ему за неё.
Ли Вэй снова поцеловал Дафну, снова приласкал… Вот как она с ним, так и он с ней, хотя на него, похоже, её нежность действует куда как сильнее, чем его - на неё. Коварные же существа, эти женщины!
-Это означает лишь то, что я сказал, Айсин. Я не в один миг это все задумал, не в один шаг и отступать. Я не сделал еще ничего такого, что нельзя было бы отменить. И если сказал, что подумаю, я в самом деле буду думать. Ты драгоценна для меня. И твое “не хочу” - драгоценно. А ты, пожалуйста, все-таки будь осторожна. И не отвергай все, что я делаю, просто из вредности.
Он помолчал, прикрыв глаза и прижимаясь щекой к волосам Дафны.
-Помнишь, в первые годы в Хогвартсе? У нас почти у всех были заначки. В чемодане, в карманах, в тумбочке, где-то еще… Мы выросли, Минджу, но заначки у меня все еще есть. Запасные укрытия и там  деньги, вещи и зелья, запасные документы, запасная жизнь и пути отхода. Беда не спрашивает, когда ей приходить. Пожалуйста, если это будет необходимо, используй все, что у тебя будет под рукой. Даже если я буду негодяем. Даже если ты меня бросишь и не захочешь видеть. А я обещаю тебе, что если и сделаю что-то из того, что тебе так не нравится, так если только иначе будет нельзя. Прости, родная, дай мне это время. И давай пока поговорим о другом.
Немного тишины. Не так просто переключиться на другое после такой серьезной темы. Все, что бы ни сказал, будет казаться неискренне. И, да, он услышал, что она ему сказала. Подумает насчет Мюррей. Он услышал, и сердце его танцует. Но что он может сейчас сказать - выходи за меня? Но сейчас еще так рано! Он не мертв и не разведен! Но как только это решится - он слышал, она обещала подумать!
-О зелье… - он все-таки возобновил разговор. - У меня есть идеи, но давай обсудим завтра. На свежую голову.
На трезвую голову. Он вина, конечно, выпить не успел и не успел даже нанюхаться, но что Дафна с ним творит, так никакого вина не надо. Крышу сносит только так. Вот она сейчас поднимет голову, посмотрит на него - и ухх, все вылетит из памяти, что он там собирался ей сказать.
-Я должен кое в чем тебе признаться. Еще никто не знает. Ты первая. - Он вздохнул сначала мысленно, а потом и явно. - Помнишь, мы как-то обсуждали, что те, кого укусил оборотень не в полнолуние, те не обернутся, если будут укушены в активной фазе? Май прошлого года, помнишь? Я взял слюну одного из пациентов и ввел себе в кровь. С тех пор анализ крови стабильно показывает, что я инфицирован.

Отредактировано Chang Li Wei (2021-02-23 21:35:35)

Подпись автора

Отчего всемогущий творец наших тел.
Даровать нам бессмертия не захотел?
Если мы совершенны - зачем умираем?
Если несовершенны - то кто бракодел?