Marauders: stay alive |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Marauders: stay alive » Незавершенные отыгрыши » [02.12.1961] The Little Mermaid
The Little Mermaid
закрытый эпизод
◊ Участники: Пандора, Ксенофилиус | ◊ Дата и время: 02.12.1961, суббота | ◊ Место:окрестности Хогвартса |
◊ Сюжет: « Наш с тобой разговор начался на рыбалке (я пытался поймать русалку в Чёрном озере, ага). Я был на пятом курсе, а ты на третьем... » (с) Ксенофилиус Лавгуд
Отредактировано Pandora Lovegood (2021-01-17 00:16:21)
Отразившись от изморози на ветках деревья, солнечные лучи становились серебристыми бликами. Если осторожно, почтительно затаив дыхание, ухватить этот блик кончиками пальцев, то можно сплести из них тончайшую невесомую переливчатую нить. Сотканная из света и воздуха нить должна быть неплохим средством поиска, нужно лишь вообразить, как нитка плотным коконом оплетает пропавшую вещь, а кончик остается в руке. Так образуется связь с пропажей, что даст колыхания энергии, которое можно уловить зачарованным маятником, и он укажет место.
Последний штрих частично ложится на скатерть - места на салфетке чуть не хватило, но это пустяк.
- Найдем твой кулон, Лорейн, - подняв глаза от исчерченной линиями идеи когда-то белой ткани, пытается ободрить соседку Пандора.
- Твой завтрак совсем остыл, наверное, - печально отзывается та, будто бы не слыша, будто бы она окончательно утонула в своих грустных мыслях, и сквозь мрачную толщину поводов для слез никакие обнадеживающие слова не пробиваются.
- А я говорю, найдем, - не сдаваясь, повторяет Пандора, заражаться унынием она точно не собирается, и ее не переубедит даже остывшая до клееобразного состояния каша. Последнее – это даже забавно, перевернуть, потрясти над головой и ничего не произойдет, настолько холодная и настолько прилипла.
Можно было бы и попробовать, вот только вряд ли это поможет им всем не утонуть в слезах Лорейн, тут перспективнее и любопытнее выглядит другой эксперимент, тот, что абрисом по салфетке. Ритуал поиска потерянных вещей. Точнее одной, вполне себе определенной вещи. Кулона Лорейн, который та ценит как воспоминание о ком-то значимом и который та вчера обронила где-то на поляне у озера, куда они бегали любоваться звездопадом. Вот так совпало – редкий случай (Лорейн привычки терять вещи не имела) на фоне редкого явления (далеко не каждый день звезды падают вниз). Символично? Возможно. Может это дань духам стихии такая? Может. Вот только у Лорейн всю ночь и утро глаз не видно сквозь слезы. И нужно искать.
Повязав салфетку с линиями схемы на запястье – узелок на память, чтобы не ошибиться, - и бросив завтрак остывать окончательно, Пандора буквально убегает из Большого Зала и, заглянув лишь на пару минут в комнаты за теплой мантией, спешит туда, где можно наконец-то проверить теорию. К месту предполагаемой пропажи.
От утренней прохлады чуть немеют руки. И солнце, едва проснувшись, то и дело норовит спрятаться за облаками – не так и много лучей и бликов на измороси от них. И серебристая полуреальная нить получается не сразу, и даже не со второй попытки. Но все же получается. Дальше чуть легче – представить предмет в коконе из нити. Пандора зажмуривает глаза, чтобы как можно точнее восстановить в памяти кулон Лорейн, а потом представляет, как сплетенная из бликов нить опутывает его, слой за слоем до прочной энергетической связи. И теперь еще шаг. Точнее шаги. Держа в руке зачарованный маятник, Пандора не спеша обходит не очень большую полянку. И маятник чуть качнулся, а на земле что-то блеснуло – искорка. Пандора приглядывается, наклоняется и проводит руками по земле. И в руках действительно оказывается потеряшка Лорейн – кулон. Получилось! Или все же не совсем. Возможно, просто случайное совпадение. Что было раньше блеск на земле или качание маятника? Пандора не уверена. И потому эксперимент стоит повторить, чтобы исключить случайность.
Вот только как? Пандора замирает. Не Роден, конечно, ни разу. И даже ни капельки не похоже, но она тоже в задумчивости. Как повторить эксперимент? Поиск подразумевает незнание месторасположения предмета, а даже если бросить что-то за спину – примерное направление угадывается. Потерять специально что-либо нельзя, а ждать случайностей можно слишком долго. Да, не получается игра в прятки с предметами – раз, два, три, пять, иду искать – кто не спрятался? Тот не смог, потому что вещь.
Видимо, придется вернуться в гостиную, порадовать Лорейн найденным кулоном, а завершение эксперимента все же отложить на волю случая. Пандора как раз примеряется к этой мысли, когда замечает, что у самого озера есть кто-то еще из учеников. Пандора вглядывается – со спины издалека так и не сообразить, кто именно, но любой потенциальный помощник – лучше, чем полагаться на волю случая, и Пандора решительно направляется к озеру. Подойдя чуть ближе, она замечает, что мальчишка, тоже с птичьего факультета, только старше – с этого расстояния видно уже лучше – что-то пытается поймать в озере. Занятно.
Пандора замедляет шаг и старается двигаться тише. Она догадывается, что рыбалки вредит шум, кто бы там – под водой – не был, нужно не спугнуть. И потому последние футы до воды она проходит буквально на цыпочках, тихо-тихо. Чтобы не создавать лишнего шума, она не окликает рыбака, а осторожно берет за плечо, привлекая к себе внимание. И лишь, когда это сделать удается полушепотом, чтобы не спугнуть то, что в озере, говорит:
- Привет, я Пандора, ты мне поможешь проверить одно заклинание?
Отредактировано Pandora Lovegood (2021-01-17 00:14:30)
У русалки с замысловатым и шелестящим, как озерный камыш, именем - Шьхшэйуя - дел сегодня было невпроворот.
Начать с того, что к Чёрнолесью подбиралась зима, а это, значило, что ещё пара недель, и озеро окончательно затянет лёд. Для двуногих - холодный, острый и опасный, вздумай они ему довериться. Для водного народа же, наоборот, надёжный, теплый и защищающий их, что тот панцирь. Но всё же Шьхшэйуя или просто Шьх на всякий случай ещё проложила дом - водорослями, чтобы те не пропускали холодное течение. И заодно утеплила лежбище своего любимца - гриндилоу по кличке Уш. Тот как раз сейчас звонко зевнул, щёлкнув челюстью с мелкими зубами, и начал носиться вокруг хозяйки, радостно заплетая щупальцами косы из пузырьков и света, что струями тянулся от поверхности ко дну.
- Тихо, Уш, не вертись под рукой, - грозно одёрнула его селка. Всё-таки она как раз точила камешком свой костяной серп. Его Шьх использовала, чтобы срезать ламинарии из деревенского огорода. Чаще всего. А иногда ещё и чтобы припугивать заносчивых тритонов, которые, будучи грубой солдатней, вечно увязывались за ней со своими приставаниями.
Почему она стала вдруг вызывать такой бурный интерес у противоположного пола? Шьхшэйуя не понимала.
Вроде бы обычные жёлтые глаза с вертикальными зрачками. Такая же серая кожа, как у всех. И тоже мускулистое здоровое тело с мощным хвостом, которое по достижению ею совершеннолетия - пятидесяти календарных витков - даже больше окрепло и заматерело. Хотя... может быть всё дело в её волосах? Они у неё и, правда, были густые, длинные... Да и оттенка такого, что залюбуешься. Голубого и с проседью, будто лунная тропа на воде. «А! Да глупости всё это!» - вдруг отмахнулась от своих мыслей русалка и раздражённо чиркнула камнем по оружию.
Она вообще-то не всегда была такой суровой, просто мороз, дела, да и любимый браслет из ракушек утром порвался...
Но тут селка услышала какой-то звук, и её мордочка как-то даже расправилась...
- Эй, шизик, ты, что, правда собрался ловить русалку на этот контрабас? - рейвенкловец пока поставил на пол только одну ногу, а вторая в дырявом носке и с задорно торчащим из него большим пальцем, лежала на кровати. Сегодня была суббота, а потому студенты не спешили вылезать из теплых постелей, и даже на завтрак приходили с огромным опозданием. Вернее, как... Нормальные студенты. Но ведь Лавгуд - тот же, никогда к таким не относился.
- Не контрабас, а лютню, олух. И да, я вычитал, что жители Чёрного озера любят музыку. А потому я заколдую инструмент, и он будет играть им под водой. Авось кто-нибудь, да и всплывет... - его сокурсник невозмутимо заталкивал в школьную сумку весьма объемный прибор для извлечения томных бардовских звуков, но тот всё никак не помещался, поэтому парню пришлось даже немного поколдовать с трансфигурацией.
- Вот жеш тебе заняться нечем... Лучше б ты себе девушку нашёл. Или в носок подрочил. А то ишь - русалку ему захотелось! Тем более, они ж страхолюдины, Лавгуд... Или тебе такие нравятся? Твои вкусы весьма специфичны и всё такое? - брови рэйвенкловца сделали короткую очередь вверх-вниз, вверх-вниз, прибавляя фразе шкодливости.
- Ой, иди к дракклу, Хоггарт. Потом ещё завидовать будешь. Что я видел селку, а ты нет! - Ксено улыбнулся и накинул рюкзак на плечи.
- Ага, селку-целку, чудила. Ну, ладно, давай, греби ластами. Удаааааачи, - при этом звук «а» в последнем слове растянулся потому, что Хоггарт вдруг сладко зевнул и всё-таки закинул вторую ногу обратно, переворачиваясь на другой бок - в надежде подремать ещё.
...звук, который исходил откуда-то сверху, был приятным и округлым, что те отполированные водой камни, нежным, будто колыбельная, которую когда-то ей пела мать, наполненным, а ещё - каким-то щемяще-тревожным, так что, проходя сквозь толщи воды, его вибрации толкали Шьх в самую грудь и заставляли тосковать о чём-то несбыточном.
Например, о том, что ей никогда не сбежать из своего подводного мира и никогда не увидеть «наружных»... Вернее, нет, увидеть-то может быть и получится, но никогда их ей не понять и даже не поболтать с ними.
Русалка поймала поток и, оттолкнувшись плавниками, послала свое тело вертикально вверх.
Плыла она красиво, грациозным напряжением всего хребта, от кончика шеи до кончика хвоста. И только ёжилась немного, когда особенно холодные волны касались чешуйчатой брони и ласкались языком по голому брюху.
Замедлилась Шьх только у самой поверхности. И по дрожи воды нашла... Сначала какую-то забавную деревянную штуку, которая была привязана сверху и дрыгала натянутыми жилами в такт музыке. А затем и пару двуногих. Те стояли на берегу, и хоть расплывались физиономиями из-за каустических отсветов, всё же просматривались хорошо - снизу-вверх. И даже прослушивались. Говорили они, правда, что-то совсем ей непонятное, («Пандора» - «Ксенофилиус» - «Поможешь мне проверить одно заклятье» - «Слушай, я немного занят, но ты всё равно расскажи, почему бы и нет»), но русалка решила, что так оно даже к лучшему.
Аккуратно-аккуратно, чтобы не вызвать рябь, Шьх подплыла к привлекшей её музыкальной вещице и так и - чирк! - отсекла заточенным серпом держащую её веревку. Казалось бы, идеальное преступление. Всё должно было пройти без сучка, без плавничка! Но нет, что-то снаружи заволновалось и накинулось на неё новыми звуками.
«А! Лютня! КУДА?! Ну, всё, профессор Флитвик меня убьёт!».
Отредактировано Xenophilius Lovegood (2021-01-14 22:59:11)
«Немного занят чем?» - хочет было спросить Пандора, но не успевает. Вода у берега вздрагивает рябью, разбивая тонкую, почти невесомую корочку льда. А потому мальчишка – Ксенофилиус его зовут, она так услышала – кричит что-то про лютню и то, что их добрый и славный профессор будет до смерти недоволен. Что все это значит? Неизвестно и потому невероятно интересно. Забыв о неперепроверенном заклинании (успеется еще!), Пандора устремляется навстречу новой загадке – быстро, вперед к самой кромке озера. Ведь если на берегу только они, значит, ответ точно под водой, надо лишь приглядеться. Вода ведь – как и любая другая тайна – только, когда ее много, целое озеро, море, кажется черной, холодной и неприступной. А если набрать в ладони или просто смотреть внимательно, то вода кристально прозрачная и ясная, как ключ к секрету. И Пандора приглядывается, и замечает русалку, которая быстро плывет от берега вдаль и вглубь, крепко прижимая к себе что-то деревянное… лютню, конечно же, лютню! Конечно, же ту самую, под которую профессор чар тренировал жаб мелодично квакать в контроктаве, аккомпанируя тем самым школьному хору. Обидно будет ее утопить! Идея вспыхивает в мозгу быстрее, чем Пандора достать из-за уха палочку, и даже шустрая русалка не успевает еще скрыться из видимости. Это ведь как импульс, как искра – раз и все ясно. Селка бросит лютню, если та станет ей скучна. Превратить музыку в банальность – простейшая трансфигурация. И хоть хочется наоборот, Пандора взмахивает палочкой, целясь в лютню. Вода бликует, тонкий лед отражает, селка плывет – и первая попытка оказывается мимо, заклинание попадает в последний осенний лист, вмерзший в поверхность воды. Но не надо отчаянья, хоть вторая попытка и тонет в озере. А вот третья достигает цели – и лютня, повинуясь магии, превращается в разноцветный надувной мячик. И селка отпихивает от себя эту ненужную вещь и оборачивает, шипя и шевеля плавниками. В ее движениях читается обида. С досады селка бьет хвостом, и озеро брызгами выплескивается на берег.
- Прости, прости, - твердит Пандора. Она понимает, что ее слова не слышны, и не важны. Но она не хотела обижать русалку. Та ведь не виновата, что у них в школе хор, а не оркестр, и потому лютня всего лишь одна. Чтобы хоть как-то загладить вину, Пандора снимает серьгу из правого уха – капелька лазури на бисерных нитках, как бы дождь в джунглях – и бросает ее селке. Та ловит, смотрит придирчиво, соизмеряю с нанесенной обидой, а потом, видимо что-то для себя решив, сжимает серьгу крепче и ныряет в глубину, в невидимые глазу пучины озера. И будто ее не было. И вода на поверхности снова гладкая и невозмутимая. И только яркое пятно мячика, бывшей лютни, нарушает спокойствие воды. Его бы приманить заклинанием, да трансфигурировать обратно. Или можно было из воды попробовать договориться с русалкой, чтобы подтолкнула к берегу. Вот только нет русалки.
- Уплыла, - отвернувшись от озера и повернувшись к мальчишке, сообщает Пандора. Хотя, он же и сам все видел. Да, он ведь и сам эту селку приманил на звук лютни. Может поговорить хотел, а она уплыла? Как-то не очень вышло. Только как бы они общались… или?
- А ты понимаешь язык русалок, Ксенофилиус? – интересует Пандора. Ведь если селки разумны, то их можно понять, и узнать от них что-то новое и невероятное.
Уплыла...
И что-то внутри Лавгуда ухает вниз с досады. Он провожает русалку расстроенным взглядом, но всё ещё смотрит на водную гладь - с надеждой. С такой надеждой люди весной шарятся по карманам зимней мантии - а вдруг там случайно завалялся хоть один галеон? Вдруг он просто закатился в прореху? А ещё с такой надеждой студенты разворачивает подарки на Рождество. А вдруг там не новый свитер и не пакет с лакрицей? Вдруг там крутая метла? Ведь пока шуршащую обёртку не снять, нельзя ведь знать наверняка, правда? Поэтому что, если селка тоже вдруг подумает-подумает и вернётся? Ведь вдруг ей всё-таки захочется поговорить?
Ксенофилиус - отчаянный оптимист и упрямец, так что он решает - подождать. Волшебник стягивает зубами варежку с руки, расчищает ею место на коряге и так и плюхается на дерево задом. Потревоженный иней вспархивает серебряным облаком вокруг студента, мягко оседает на мантию, кутает всю его фигуру. И искрится на ресницах, когда парень оборачивается к Пандоре и кивает, мол, падай, будем ждать вместе.
- Ты спасла меня от отработок, - серьёзно говорит старшекурсник, а потом вдруг смеётся.
- Так что теперь я у тебя в долгу... Шьтуейая. Так тебя бы звали на-русалочьем, Пандора. Ты знала? У водного народа же как. Имена они не для красоты. А для пользы. Первые две буквы - это место рождения. Вторые три - профессия. А всё остальное - какая-нибудь очень яркая отличительная черта, - и поясняет.
- Вот ты из Англии. Это «шь». Ты ученица. Это «туе». А ещё ты добрая. Потому что очень огорчилась, что обидела русалку. И попыталась всё исправить. Это «йая». Серьгу, кстати, не жаль? - девочкам ведь такое обычно важно. Украшения, платья, и какие ещё побрякушки у них там есть. Но девочки они, видимо, и под водой девочки. Потому что селке подарок вроде тоже понравился. Сейчас небось хвастается перед своими подругами. Примеряет серьгу то к чешуе, то к косе. Может, и ему надо было приманивать озерную деву на что-нибудь блескучее, а не на музыку?
- Нет, я почти не знаю русалочьего, - качает головой Лавгуд.
- Но я пообещал одному мальчишке, что всё равно попытаюсь поговорить с жителями озера. Понимаешь, он верит, что его мама не утонула, а просто уплыла к своему племени. Якобы в детстве она всегда читала ему сказки о подводном народе и шутила, что она тоже одна из них. Глупо, конечно, ну, как русалка могла вдруг обзавестись ногами, прожить столько лет в мире людей и даже родить сына без перепончатых пальцев, сплюснутого носа и чешуи? Он же обычный человек, как я и ты, этот мальчишка. Но он верит... Говорит, что три года назад родственники просто позвали её назад, вот ей пришлось уйти, - неспешный, задумчивый снегопад начинает присыпать их сверху, так что Ксенофилиус глубже заныривает подбородком в свитер. Но из укрытия всё же поглядывает на Пандору. На её покрасневший нос, теперь похожий на ягоду остролиста. И на глаза - такие же голубые, как тот камень на сиротливой сережке, теперь оставшейся на ушах студентки без пары.
Пожалуй, даже ему, готовому поверить в любые чудеса вроде существования мозгошмыгов и его школьного аттестата без единой оценки «Удовлетворительно», сложно пересказывать всерьёз историю того несчастного мальца. Ведь и дураку понятно, что парень просто боится поверить в такую штуку, как смерть. Но что если то самое «вдруг?». Что если галеон всё же лежит в зимней мантии. Родители купили тебе на Рождество метлу. Русалка вернётся. А мама не утонула.
- Как ты думаешь, такое возможно? Он просто... ммм... скбив. Мальчишка никогда не попадёт в Хогвартс и не сможет пораcспрашивать - сам. Поэтому я обещал, что поболтаю с подводным племенем за него. И потом расскажу. Когда вернусь домой на каникулы.
Отредактировано Xenophilius Lovegood (2021-01-23 02:07:07)
Возможно ли?
Взметнувшийся вверх потревоженный иней искриться на солнце – кажется, что эти блики в морозном воздухе можно собрать, сложить в сияющую рыбку и отпустить ее в озеро, пусть плывет каплей тепла в ледяной воде и попросит селку вернуться, ведь ее ждут. Вот только возможно ли сложить оригами из света в воздухе? Да, возможно, как возвращение русалки. Ей же тоже интересен надводный мир, правда же? А надо ждать, поудобнее усевшись на коряге. И даже совсем не холодно.
Возможно ли? - не вопрос, а Вселенная.
Сначала не было ничего, а потом в пустоте появилось «возможно», как случайное столкновение частиц среди бесконечности. Невероятно – но было же, ведь существует же большая-маленькая земля, а на ней огромный-крошечный остров с лазурным черным озером, на берегу которого они сейчас вдвоем.
Возможно ли? – и даже нет сомнений.
Как нет сомнений в том, что ее водное имя звучит именно так. Шьтуейая – как шелест тростника, как хруст морозного воздуха. Красиво, потому что возможно.
Возможно ли? – без сожалений.
И Пандора лишь улыбается, когда ей напоминают о подаренной серьге. Так ведь тоже хорошо – с одной? Здесь камешек, а здесь воспоминания – замечательно же, и не о чем жалеть.
Возможно ли? – без раздумий.
И думать тоже не о чем, конечно же, возможно.
- Во что веришь, то и правда, - уверенно заявляет Пандора, - знаешь, у Девы Озера ведь не было хвоста, также как та, другая, Фетида, что была нимфой. А своих сыновей, они окунали в воду, делая их неуязвимыми для всего, даже магии. Может… да, нет, точно же… мать этого мальчика тоже из озерных дев, и он в детстве случайно глотнул той воды, и защищать его от магии кожа стала не снаружи, а изнутри, потому он может взять в себя магию, но выдохнуть не может, вот все и думают, что он сквиб, - размышляет вслух девочка.
– А еще знаешь, легенда есть, что когда дух озера отпускает своих дочерей на сушу, он обязательно ставит какое-то условие. Он ведь изменчив, как сама вода, и таинственен, как глубины темного озера, а потому без загадок и условий нельзя. Вот и придумывает. Что озерная дева должна вернуться домой, если коснется железа даже случайно, или если посмотрится в зеркало на закате четного дня нечетного месяца, или если повяжет волосы шелковой лентой. Всегда есть какой-то условие. И, конечно же, оно случайно было нарушено, и озерный дух забрал свою дочь обратно, а жизнь ее осталась на берегу. И она, наверное, тоже скучает, как и ее сын, - задумчиво и даже немного грустно заканчивает Пандора. Ей немного неуютно от того, что история о надежде получилась с легким привкусом досады. Но, возможно, эта не досада, а недосказанность. Может можно найти продолжение?
- Слушай, а давай разбудим гигантского кальмара, он ведь тоже древний, он знает, что там за условия у озерного духа и как его переубедить… Хотя, он слишком мудр для таких пустяков… Или может поговорить с самим озерным духом, пусть отпустит дочь. А ты знаешь, где то самое озеро, куда ушла мать того мальчика? Может, ждать нужно не здесь, а на том берегу.
Пожалуй, даже когда пройдет десять, двадцать, или все пятьдесят лет, Лавгуд уже многое забудет, а в конечном итоге забудет и вовсе всё, он всё же будет помнить этот момент. Он, не верящий в жизнь после смерти, всё же унесёт в эту самую жизнь после смерти это первое впечатление, произведённое на него Пандорой. Этот момент, когда не пелись никакие хоралы, когда время не остановилось, мир не перевернулся вверх тормашками, ладони не вспотели, и вообще ничто внутри парня не подсказало, что вот она - любовь всей его жизни, его будущая жена, его единственная. А просто ему вдруг показалась забавной эта девчонка - эта её волшебная палочка, заложенная за ухо, как у заправского художника или хулигана, этот ветерок, пошевеливший пару светлых прядок у её щеки, а затем и всю макушку какой-то нахально-задорной и почему-то мальчишеской стрижки, это неожиданное «слушай, а давай разбудим гигантского кальмара» и эта её речь, не похожая на речь нормальной такой обыкновенной студентки, а, скорее, на речь прихлопнутой на всю голову полоумной, до крайности очаровательная речь, и очаровательные же жесты, сами, как стихи. Ксенофилиус улыбнулся - всему этом по отдельности и девчонке целиком. И кивнул.
- Гигантского кальмара? Да как два пальца об брусчатку Косого! Давай разбудим! - с залихватской храбростью и смехом в глазах.
- Правда, мне кажется, что в отличие от нас даже гигантский и древний кальмар отсыпается в столь раннее утро субботы... И будет очень недоволен, если мы его сейчас выдернем из его кальмарьих снов. Ему ведь, наверное, тоже снится какая-нибудь древняя и гигантская кальмариха... Или, может быть, ему снится целое озеро жирного планктона. Или что там едят эти чудища? Чем будить будем, кстати? Тоже лютней?, - на этих словах волшебник достаёт из-под мантии палочку и приманивает из воды - музыкальный инструмент. Тот как раз уже теряет свою транфигурируемую форму и снова возвращается к своему будничному и почему-то немного обиженному виду. То ли потому, что антиквариат, созданный рукой самого Лютикуса Первого, бесцеремонно окунули в озеро, наложив совсем уж простенькое влагоотталкивающее заклятье. И это заклятье явно не лучшим образом сказалось на его тонкой растрескавшейся от времени сетке лака и её божественном звучании, так необходимом для того, чтобы вдохновлять жаб брать именно контроктаву. То ли потому, что лютне жабы уже давно надоели, а вот русалки - это другое дело. От компании этих дев, знаменитых своим тонким музыкальным вкусом, она, быть может, и не отказалась бы. Даже бы наверняка исполнила им недавно сочиненную в тиши шкафа пьесу - об уважении и исключительно платонических чувствах к одному низкоролослому, но всё же такому умному профессору. А так - ишь, повезло какой-то серьге. Фи! Финтифлюшка!
Ксенофилиус поглаживает инструмент, словно тот и впрямь живой, мол, ну-ну, не дуйся, и раздумывает над остальными словами Пандоры.
- Где находится озеро, я знаю. Оно в Греции. Только это не озеро. А море. Ионическое море. Папа того мальчика - мореплаватель. И вот в одном из рейсов он и познакомился со своей женой. Думаешь, русалки тех краёв суровее? Или у них какие-нибудь совсем уж другие законы? Но, вообще, твоя теория мне нравится... Коснуться железа или посмотреться в зеркало в нечетный день... Пожалуй, если что, я всё так и объясню Генри на каникулах. Думаю, он поймет. А потом обязательно доплыву до этой Греции. И вообще непременно объезжу весь мир... Вот, - отказываться от своей идей Лавгуд, конечно, не собирается. И он упрямо и непременно попробует ещё. Даже если для этого потребуется исколесить всю планету и даже вгрызться в её корку.
- Кстати, а если даже гигантский кальмар ещё спит, почему не спишь ты? - парень вдруг вспоминает, что девчонка в чём-то там просила его помочь. И теперь-то он просто обязан это сделать. Услуга за услугу, как говорится. Ну, а ещё ему просто хочется, чтобы Пандора снова улыбнулась. С чего это вдруг? Хм. Да просто так!
Отредактировано Xenophilius Lovegood (2021-02-12 00:50:26)
Спит ли по утрам в субботу гигантский кальмар? У столь огромного существа отношения со временем должны быть своеобразные, какая-нибудь персональная суббота длинное в три тысячи последних лет, и возможно, сейчас у него уже давно не утро и дремота начинает потихоньку отступать, а сны уже не такие заманчивые, и может быть кальмар был бы и рад быть разбуженным. Вот только знать бы чем? Вряд ли музыкой – ведь проспав тысячелетия, кальмар мог просто не знать что это такой, тут нужно нечто иное. Возможно, стоило постучать о ту самую символичную мостовую – провести по ней пальцами, очертя загадочный символ – и кальмар проснется, пустяк – вопрос. Или все же нет? И как же может выглядеть большой кальмарий будильник, и живет ли в нем гигантская кукушка? Это был вопрос средней сложности, скорее для вторника, но не четверга, и уж точно не для субботы. Так что кальмару было суждено остаться спящим. Не то, чтобы кто-то огорчился по этому поводу. Даже вопросу польстило быть неразгаданным, так что он ни капли не обиделся, уступив в мыслях места русалкам, которые, конечно же, были разными. Как нет двух одинаковых голосов у мандрагоры и идентичны перьев на фениксе, так и русалки разные. Они ведь умные, умнее магов и не придумали международный стандарт хвоста. И ведь живут же себе прекрасно разными. В пресных озерах изящные, как лепестки кувшинки. В морских глубинах более суровыми, потому что если не обрастешь толстой кожей, то соленая вода и царапины от кораллов могут быть опасными. Хотя, возможно, плотная шкурка – это исключительно миф, а по-настоящему морские русалки совсем-совсем другие. Было бы и правда, интересно посмотреть. И не только на них. Как сказал этот мальчишка – объездить весь мир аж пять раз! Объездить мир – это звучит гораздо, в сто пятьсот раз интереснее, чем декларация о намерениях стать секретарем министра или даже самим министром. Путешествия – это, во всяком случае, свежо, как глоток морозного воздуха, это весело и Пандора улыбается.
Она развязывает оформлявшую запястье салфетку. От брызг озерной воды, что подняла, уплывая русалка, и снежного облака, что спугнули с этой самой коряги, чернила на когда-то белой ткани чуть растеклись и некоторые схемы напоминают пятна Роршаха. Те самые мировые кляксы, что могли быть горой Килиманджаро, ракушкой на плавнике кита, кисточкой в руках пикси, полосатым дельфином, оранжевой чашкой и частью большой магической схемы чар. Того самого нового заклятия поиска, возникшего сегодня утром между соленой от слез кашей и кексом с изюмом. Заклятие, что все еще оставалось недоиспытанным, потому что одна попытка – это ведь даже не шаг, а шажок, снежинка незаконченного морозного узора эксперимента. И пока этот узор не будет завершен, ей определенно не стоит уподобляться гигантскому кальмару и спать в это утро субботы, точнее суббоооооооооооты, ведь, речь же идет о длинных как щупальца днях недели. Пандора придвигается ближе, почти вплотную, чтобы было удобнее объяснять и раскладывает салфетку на коленках.
- Вчера было безоблачно и звездопад. Видел, наверное, - бегло начинает Пандора, стремясь быстрее промелькнуть несущественные детали. Потому что падающие звезды, быть может, и красиво, вот только к очаровательной магической схеме заклинания они имеют лишь опосредованное отношение.
- Лорейн желание загадать хотела, но не из окна, а под небом, вон на той полянке, - мимолетным взмахом руки, Пандора указывает куда-то себе за спину, - она кулон обронила и загрустила. Я тогда чары поиска придумала. Вот тут они нарисованы, на салфетки. Чернила, правда, чуть пятнами пошли, видимо, линиям схем холодно было и они сжались. Но я их почти уже выучила, и да, я нашла кулон… Хотя, может это просто везение, случайное событие и вовсе не в чарах дело. Это проверить нужно. Но если я что-то уроню, то я буду знать, где это, и не будет чистоты эксперимента. Вот мне и нужна помощь. Поможешь?
Вы здесь » Marauders: stay alive » Незавершенные отыгрыши » [02.12.1961] The Little Mermaid
