Когда Малыш по-доброму ткнул его кулаком в плечо, явно движимый благодарностью и нежеланием садиться родственникам на шею одновременно, Эдгар подумал, в первую очередь, о том, какой славный у него всё-таки вырос брат. Хотя насчёт «вырос», конечно, ещё можно было поспорить, несмотря на то что замечание Итана о том, что их ждёт через пару-тройку недель, можно было посчитать и вполне взрослым — смотря с какой стороны к нему подступиться.
— При других обстоятельствах я, может быть, даже согласился бы с тем, что это здравая мысль, но сейчас ситуация особая. Если ты задержишься в наших краях, я лично буду только рад твоему присутствию. В последнее время я целыми днями пропадаю на службе, поэтому мне будет спокойнее знать, что Эльза тут с детьми не одна. Но я по-прежнему считаю, что тебе стоит вернуться в Кастелобрушу, — с мягкой настойчивостью закончил Эдгар.
У Малыша, естественно, имелось собственное мнение по этому вопросу, и, судя по его позе, он готов был упорствовать и отстаивать его до победного конца. Вот бы ещё этот конец принёс им всем победу в этой странной войне.
— Ты прав, здесь творится Мерлин знает что, — согласился Эдгар, чуть наклонив голову и оттого глядя на брата как будто бы исподлобья. — Но прежде чем ставить точки, давай посмотрим на ситуацию под другим углом. Что изменится, если ты останешься? Ты не можешь повлиять на ход событий, которыми управляют другие. Чем и кому ты надеешься помочь?
Внимательно следя за выражением лица брата, Эдгар подумал, что тот, чего доброго, может воспринять его вопросы как обвинения, а это было бы уже слишком. Существовал, впрочем, и другой вариант, чуть ли не хуже первого: Малыш мог счесть его слова призывом к действию и загореться энтузиазмом, чтобы броситься в бой против неведомого врага. Только этого ещё не хватало. Нужно было срочно исправляться.
— Не подумай, пожалуйста, что я как-то умаляю твои достоинства, — попросил Эдгар, — но, как бы значительны они ни были, это не та сфера, в которой ты в состоянии что-то исправить. Ты только будешь изо дня в день подвергать себя ненужной опасности и риску оказаться в ситуации, похожей на то, что было перед Рождеством на вокзале, а папа с мамой, Мелли, я и Эль — мы все будем переживать за тебя. Надеюсь, ты учёл это, когда всё обдумывал? — по-братски поддел Малыша Эдгар. Он начинал всерьёз опасаться, что его единственный и любимый младший брат мог возжелать остаться именно для того, чтобы помочь всем и вся, а этот путь, со всей очевидностью, вёл к новым проблемам. Однако это было не совсем то, что следовало говорить Итану.
Между тем, встречный вопрос Малыша тоже был справедливым: да, за ним в самом деле водилась привычка брать на себя сложные решения, касавшиеся других. Эдгар усмехнулся и качнул головой, признавая, что замечание младшенького попало в цель.
— Ладно, справедливо, — сказал он, примирительно вскидывая руки. — Но я уверен, что они со мной согласились бы.
Если до сих пор Эдгар стоял, прислонившись спиной к стене, то теперь оторвался от дополнительной точки опоры, борясь с соблазном скрестить руки на груди, чтобы не превращать их разговор в бодания двух баранов в тесном коридоре.
— Так что, не поделишься с братом, что ты надумал за эти «не десять минут»? — почти совсем серьёзно полюбопытствовал Эдгар. Во всяком случае, знать это ему в самом деле было не лишне.
