Гарет предпочел бы не проигрывать этот спор, но вовсе не потому, что дело в итоге ушло Аврорату. 
Он почти не чувствовал холода, осматривая побоище. Люди напоминали забитый скот… Хотелось бы верить, что кто-то успел спрятаться под кроватью или еще где... Или ублюдки – вряд ли один человек способен учинить столь масштабный кровавый пир и все еще стоять на ногах (а если способен, то таких Брин предпочитал живыми не брать). 
Брин поморщился: еще такие ублюдки на его памяти обычно или ныли или дерзили, когда их приходили брать или убивать. Однообразно до отвращения.
Собственно ничего кроме отвращения он к подобными и не испытывал. Противника можно уважать, если он выбирает себе в жертву кого-то, кто может дать ему отпор. А старики, дети, женщины... их убийца явно не заслуживает того, чтобы просто зваться человеком, не то, что жить.
Последний раз он испытывал это чувство, когда взял женщину за подбородок и утопил в ванне из крови ее жертв. Она дергалась, извивалась, молила о пощаде, не верила до последнего, что кто-то может сделать с ней тоже, что она сделала с детьми. Он был безжалостен.
Как всегда.
Брин кивнул:
- Останусь. Если их здесь много, то у меня будет чем их удивить. Как раз недавно закончил одну вещь, тестировал пока только на тренировочном полигоне. Тебе понравится.
По-хорошему конечно, не стоило бы использовать артефакт – хоть один из них да нужен будет им живым. Но очень хотелось: «Как говорится: любишь убивать невинных и беззащитных, люби и в морг ДОМП в разных пакетах уезжать.»
Он движется на пол шага позади Скримджера, отослав свою группу помочь аврорам поставить барьер.
Их действительно оказывается несколько: но всего трое.
Даже как-то обидно.
Руфус ловко отправляет в полет нож. Вот это хорошая идея. И как только Брин видит – кто бы сомневался – как тот попадает в цель.
- Accio, - он неплохо представляет себе ножи Руфуса: выдернуть его из спины противника, и вернуть обратно. Туда где его будет заботливо ждать мешок для улик. Если эти ублюдки успеют уйти по порт-ключам, то у них останется кровь.
«Адское пламя» - такое же частое, как усыпляющая чара Домп, но кидать последнюю сейчас смысла нет: слишком далеко.
Он и так был позади Руфуса, но прятаться пока не собирается. Адское пламя шанс убийц на побег. А еще здесь так много деревянных домов, если не потушить его в зародыше, здесь разверзнется огненный ад.
И придется возможно вызывать несколько групп, чтобы оно потухло. На мгновение ему в голову приходит страшная мысль о том, как во время попытки потушить деревню, чтобы адское не распространилось, им в спину бьют смертоеды. Но нет, здесь все явно слишком спонтанно для такого плана. А вот саму мысль надо отложить. И предусмотреть на этот случай план.
- Freeziо! - на адское пламя.
Осколки от пролетевшей мимо в дом Бомбарды отскакивают, разряжая его защитный артефакт. Ну и ладно, на другое он и не расчитывал.

Отредактировано Gareth Bryn (2020-10-27 21:58:10)

Подпись автора

С возрастом всегда тяжелеешь, Становишься злее. Уже умеешь проигрывать в упражнении на доверие,

Пока что спасаешь мир, но что-то по понедельникам, Болит поясница, давит вина за несделанное.(с) Агест

Окутанный тенью словно огромным одеялом, утопающий в злости, эмоциях, криках, которые застряли глубоко в глотке, Рабастан ощущал как все старания его брата уходят, возвращая блондина на дно собственного безумия. Дыхание сбилось, словно повторяя волны внутренней агрессии, стремившейся наружу. И чем тяжелее он дышал, чем тяжелее ему было двигаться, тем гуще и сильнее в нем зарождалась буры, готовая идти вперед. Опять все внутри кричало и толкало его сделать шаг, затем еще один и еще, чтобы приблизиться и выйти на дуэль, а не бежать от этого нападения подобно трусу.  За версту чую твой запах, Скримджер. Знаю, что это ты. Знаю, что тебя ждет. Видишь ли ты меня, ищешь ли ты меня, - он не был уверен кто из аврората явился, не был уверен в том, что видел. Но в мыслях он уже готов был убить этого человека и решил, что обязательно займется каким-нибудь реальным проклятьем. Возможно, добьет его колено, проклянет семью или кота, лишит зрения или рук, а может и чего похуже. Он хотел действовать и ему казалось, что он способен на это.

- Я убью их. Я смогу убить их, - прорычал он холодным и бесчувственным голосом, даже не обернувшись к брату. Он едва заметил чужой тяжелый вздох и горячее прикосновение, которое тут же отдалось в теле эхом и мурашками. Словно это был призрак, словно чужое воспоминание, которое по воле какого-то мага ожило. Рабастан чувствовал себя между двумя огнями, не зная что делать, куда идти, каким из своих эмоций подчиниться.

Всего-то каких-то несколько минут (или часов) назад, младший Лестрейндж с удовольствием бы сдался аврорату. С удовольствием бы сам опустился на колени перед Скримджером и склонил голову, готовый оказаться в Азкабане и умереть от глубокого поцелуя Дементоров. Он сам бы впустил этого силовика в свою голову и выложил каждое из воспоминаний на блюдечке, еще приправил бы острым соусом своих эмоций и сливками из своих слез. Он был готов сделать это и хотел этого. Не заботясь о людях, которые могли сообщить о сожженной деревне, не думая о своем массовом убийстве, не заботясь о своем выживании и безопасности – он просто шел вперед, игнорируя правила реальности, правила министерства и законы Британии.  Ему было плевать на каждую следующую секунду своей жизни, на последствия для ставки и мира в целом. Он не понимал, как он остановился, не понимал почему поверил, что его брат все еще жив. Голова закружилась от происходящего и от пронзающей все тело боли. Он едва устоял на ногах, успев схватиться за локоть старшего Лестрейнджа и сделать глубокий вдох. Вряд ли сейчас Рабастан бы испытал страх или сожаление, окажись он в лапах силовиков, но осознание, что его брат действительно здесь не позволяло поддаваться неведомой усталости, а потому он наконец-то надел маску.

Он проследил за ножом, который с уверенной скоростью направлялся прямиком в лапы аврората. На пару секунд ему показалось, что все вот так вот и закончится. Из-за какого-то кинжала уже с утра их семья будет погребена в Азкабане, а ставка, вместе с ее идеями, раствориться в статьях Риты Скитер.

Старший Лестрейндж выглядел еще хуже.

Ut auferat dolore. Используй заклятье. Ему точно станет лучше, он ничего не будет чувствовать, сможет бежать, - думал он про себя, отгоняя эти же мысли. Уж лучше Рудо будет страдать и умирать от боли, чем умрет и даже того не заметит.
Недолго думая, Баст направил палочку перед собой.

- Ignis Abyssus, - тут же, следом за братом, произнес он, удерживая заклинания так долго, как только мог, учитывая сопротивление чужой палочки и ее отвратительный характер.

Следом рывком он подхватил Рудольфуса за торс, практически отрывая брата земли. Баст только поморщился от собственной боли и стиснул зубы, чувствуя, как в глазах на пару секунд темнеет и дышать становится тяжелее. Опять страх, сковывающий тело, опять этот отвратительный металлический привкус на губах, повторяющий воспоминания и расшатывающий нездоровый рассудок. Казалось, что отныне кровь брата будет взывать у него тошноту и желание сойти с ума, лишь бы не ворошить картинки в своем сознании.

- Так не пойдет, братик. - Надо было его отсюда уносить, а то эти речи о смерти не внушали уверенности.
Быстро пройдя вдоль стены дома, волшебник опустил, точнее сказать опрокинул, тело старшего Лестрейнджа на землю, прислонив к кирпичной стене дома.

- Рудо. Если ты не выживешь – я тоже. Либо мы вместе добежим до конца этого проклятого барьера, либо вместе будем сидеть в Азкабане, ты меня понял? Мне казалось, ты достаточно видел, чтобы осознать, что я говорю правду. Я не способен выжить без тебя. Я не способен жить, зная, что тебя нет. – он поджал губы, уставившись в глаза брата.

Думай, думай, думай!

Баст поднялся на ноги, осмотревшись по сторонам. До леса около полу мили. Проблема была лишь в том, что придется бежать через слишком открытое пространство, что заведомо ведет к проигранному бою. Надо было задержать их достаточно, чтобы хватило времени скрыться за деревьями. Попробовать убить? Круцио? Авада? Он вышел из-за угла, надеясь успеть задержать их еще дольше и перегородить проход.

- Muro!

Отредактировано Rabastan Lestrange (2020-11-03 14:10:00)

Подпись автора

"Кровь - она не для того, чтобы ее в жареном виде жрать.
Ее пить надо. Свежую. И только из любимых."