Январь промчался товарным составом по сознанию Магической Британии, и стук тяжёлых колёс все ещё звучал в отдалении, отражаясь в неровном тоне Министра Магии, с первых полос «Пророка» заявлявшего о непримиримой борьбе. С кем? Том смотрел в темноту торговой лавки, погружённой в тишину: непозволительная роскошь даже для самого Минчума, которой здесь, под неровными сводами, имелось в достатке. Старый дом в Лютном жил своей жизнью, ни на день не изменяя давно заведённым порядкам - после 18:00 он пустел, гася и без того скудные огни. «Борджин и Бёрк» остался прежним: под ногами скрипели все те же половицы, спертый запах старых книг и клея бросался в нос с самого порога, разве что трещина на грязном окне у лестницы на первый этаж стала больше. Туда и направился Риддл. Тесное пространство помещения было сплошь заставлено ни к чему непригодным, на первый взгляд, хламом: мало кто из людей непосвященных мог определить истинную ценность того или иного предмета в зоне видимости. Оно и к лучшему. Волшебник прошёл вперёд, открыв небольшую и неприметную дверь, для входа в которую пришлось пригнуться - план застройки лавки, если верить рассказам старого Бёрка, разрабатывали ещё гоблины в 18 веке, когда одного из них деревенская молодёжь насильно выкупала в пруду. Громкое было восстание, сродни тому, что поднялось из-за случая с мечом Годрика. Якобы Годрика.
История таила множество случаев, когда и герои совершали поступки недостаточно благородные: общество привыкло закрывать на это глаза, превращая источники в фарс. Психология восприятия, надрывно пытающаяся провести чёткую границу между белым и чёрным, была напрочь лишена осознания единства спектра. Поверхностно. Скучно.
Внизу тихо звякнул колокольчик и раздались лёгкие шаги - мужчина поднял глаза на дверь. Теперь он уже не стоял в низком входном проеме, а сидел за старым и добротным столом из цельного массива дуба: не по статусу заведения вещица. Пальцы мимолётно пробежались по резным бортикам столешницы - он помнил практически каждый выступ, включая тот, на который нужно было надавить, чтобы открыть потайной ящик с двойным дном: в нем-то он, тогда ещё двадцатипятилетний сопляк, впервые обнаружил записи о Чаше Хельги. Глупая старуха.
Шаги раздались за дверью, после чего она беззвучно открылась, застав стоявшего по ту сторону порога юношу с занесённой для предупредительного стука кистью. Так вот ты какой.
- Здравствуй, Август, - Том сложил тонкие пальцы в замок, положив руки на стол перед собой, - полагаю, мне не имеет смысла представляться - Элфорд сделал это за меня, - он внимательно смотрел на вошедшего снизу-вверх, ощутив как где-то на задворках памяти мутными водами колыхнулись старые, практически стертые образы былых лет, когда он сам точно так же впервые вошёл в эти двери. С тех пор утекло много воды, однако заставленное разномастными волшебными диковинками стеллажи задней комнаты для переговоров по-прежнему хранили свои сокровища, будто пиратские сундуки, растерянные по всему миру. Он провёл здесь не одну ночь, вычитывая и рассматривая, рыская по полкам, словно амбарная крыса, а потому сейчас предельно точно знал набор запертых в помещении вещиц, которых хватило бы не на одно актуальное исследование.
- Присаживайся, - жест рукой и учтивая улыбка, - Министерство Магии завернуло твои изыскания в вопросе обороны. Я склонен не согласиться с их вердиктом.

- Тебе не обязательно персонифицировать меня в обращениях, Август, - Том не сводил темных глаз с вошедшего юноши, отмечая в памяти каждую деталь, будто сверял с тем образом, что выстроился в его голове после разговора с Яксли, и был весьма и весьма удовлетворён сходством, - до тех пор, пока ты сам не придёшь к верному решению.
Всякая деталь в облике Руквуда, начиная с идеального состояния одежды и заканчивая принятой им позой, говорила об определённом происхождении: такую выправку нельзя приобрести за деньги или по знакомству, она достаётся с кровью и воспитанием с самого детства. Многие из окружения Тома ею обладали, чего нельзя было в полной мере сказать о новом поколении, выращенном в той губительной вседозволенности, что проросла сорняком по всей Магической Британии. Август Руквуд, несмотря на малый возраст, был исключением. Казался, во всяком случае - всю глубину его натуры невозможно было почерпнуть из личного дела да сухих эпитетов Элфорда. Невозможно и незачем. Мнение о том или ином волшебнике Том привык составлять без опоры на второстепенные факторы, руководствуясь исключительно собственными мыслями. И пока восточная кровь его не разочаровала: Руквуд идеально появился, метко молчал и четко формулировал свои порывы.
- Практическая значимость твоего исследования выражается не в минувших событиях, но в делах грядущих, - негромкий голос сидящего за столом волшебника прозвучал вполне гармонично со старым зданием, будто он был частью этого витиеватого интерьера, вмещавшего в себя гораздо больше, чем выставлялось напоказ, - потенциал - вот в чем заключается ценность любой работы, не рассчитанной на разовое применение.
Министерству не придёт в голову заглянуть дальше собственного носа, а если ясные головы и появятся, то Нотт проконтролирует этот процесс с высоты собственного положения. Так случилось и с этим юношей, разве что его дебют завернули на старте, даже не пригубив. А зря.
- Множество величайших идей зарождались с малого, - старший волшебник повёл рукой в направлении уставленных всевозможным сбродом стеллажей, - в местах, подобных этому.
В помещении повисло молчание, нарушаемое только ровными ударами двух сердец, которые Том слышал весьма отчетливо в прозрачной тишине старого дома. Возможно, он расскажет ему больше, если появится необходимость и весомый повод поделиться с протеже Яксли чем-то весомее скромной аудиенции. Мальчишка представлял из себя фигуру интересную, однако на данном этапе их знакомства, говорить предстояло Августу, и Риддл был готов выслушать. Возможно, высказать своё видение, и, если потребуется, подсказать варианты. Теперь, когда юноша закончил мысль и обратился к собеседнику со взглядом, полным живого, но ограниченного рамками вежливости, любопытства, пришло время обозначить ключевой вопрос их встречи, вокруг которого со временем и будет развиваться самоопределение Руквуда. Или нет. Даром прорицания Том не обладал никогда.
- Мое мнение много значит для тебя, - тёмные глаза смотрели в раскосые, - Почему?