Охотничьи приёмы в Йоркшире, долгожданные, изысканные и фамильно-мрачноватые. Такие опасные и непредсказуемые. Я неистово жажду начало сезона, ведь именно на них могу разгрузиться эмоционально, сбросить с себя напряжение будней, когда надо жить жизнью долга, борьбы и стремлений. В погоне за зверем я могу быть сама собою, не оглядываясь на тех, кто летит возле меня.
- Здравствуйте, тетушка. Великолепны, как всегда.
Изысканность манер - не долг, и не результат воспитания, это неотъемлемая черта сущности чистокровных волшебников; Вальбурга тоже состоит из всего этого, но я более чем уверена, что именно мера, уместность и уверенность, что окружение получает ровно столько внимания, сколько оно заслуживает, сделало из моей любимой тетушки ту, кем она стала.
- Всецело так, миледи. – с лёгкой улыбкой отвечаю я, не скрывая интерес к животному хозяйки. Фестрал. Приятно смотреть, что классика всегда в моде, классика всегда к лицу. - Уже жажду от Вас такой же подарок на Именины.
Только капелька иронии, для перчинки нашей беседы - умоляю вас.
Я не лечу верхом, а по обыкновению полечу на метле... Мне по сути все равно, что иметь промеж ног на подобной охоте, когда жалкие доли секунд решают, жить ли тебе, колдовать ли, добыть ли зверя или стать уже его добычей... Моя метла сейчас совершенно иная, очень редкий экземпляр вовсе не для ежедневных полетов: гибкая, сердечник из ясеня, прутья из ивы, она даже слегка проседает подо мною, несмотря на то, что вес мой приравнивается к стандартному весу семнадцатилетней особы, что очень беспокоит фамильного Целителя, который в последний свой визит пытался выйти со мной на личный разговор взаимосвязи веса и репродуктивных способностей. Метла имеет короткое тело и уникальную маневренность, на ней удобно летать даже сквозь лес, не говоря уже о схватках на небольшой высоте. Конечно, имея такую мягкость, она уступает скоростным спортивным в разгоне, но ведь она делалась вовсе не для этого, верно?
А чтобы добыть зверя.
И это нужно мне вовсе не в усладу фамильному азарту или жажде отдать своей палочкой ту магию, за которую обычно провожают под белы рученьки в Азкабан. Просто эксперименты тетушки с аконитом не могут продолжаться вечно! И желанием этим погоняет её уверенность, что все сражения и войны, выпавшие на долю чистокровного сообщества, они смогут выиграть, пережить и стать сильнее с помощью интеллекта. Уверенность, что именно самостоятельные исследователи и есть олицетворения магического прогресса, закладывающие прочные фундаменты для новых открытий, на которых будет строиться современная концепция магической науки; они опора и надежда, пример для подражания, только на них вся надежда, только в их руках судьбы страдающих ликантропией и жизни страдающих от её последствий.
Но для этого нужен материал для исследований. Поэтому не убить, - нам совершенно не нужна была загустевшая кровь мертвого человека, ведь для исследования не годилась даже кровь час назад убитого, - а именно добыть.
- Попутного ветра... – говорю я родственнице, взмывая вверх.
Мне остается лишь удивляться, как магические твари, даже будучи зачарованными, никогда не сталкиваются в погоне с соратниками за одной добычей. Врожденное чутье... Чего не сказать за перекинувшихся анимагов, – тут есть и такие безбашенные, да, - им самой природой положено быть в авангарде, без чар и заклинаний, ведь укусы оборотня под полной Луной им не страшны, но и магией они не могут воспользоваться. Кто-то бегущий смешивается со стаей разгоряченных погоней крупов, кто-то летающий занимает самые нижние позиции, чтобы сигнализировать о появлении зверя, который, к слову, уже выставлен. Достопочтенный Ловчий знает, где пройдет оборотень, и что это обязательно случиться в заявленном ореоле магглооттакливающего барьера наших территорий, ведь нам не нужды сегодня лишние жертвы из простецов.
Примерно через десять минут полета, кавалькада плавно начинает снижаться, спускаясь над пролеском, ночной воздух на внушительные расстояния разносит яркий лай магических собак, сверкающих своей блестящей шкурой в свете Луны. Но вдруг я сама замечаю совершенно другой, нескладный, ломанный силуэт вдалеке и слышит протяжный вой – тоже где-то там, ещё впереди. Вон, он, оборотень, никак не спутать! Говорят, в полнолуние они сами ищут людей на своей собственной охоте. Однако, пока добыча не убегает - она вовсе не добыча.
- Смотрите, какая удача! - обращаюсь я к своей родственнице, усиливая голос заклинанием Sonorus, и ко всем услышавшим сразу; кавалькада быстро расширяется, а особо нетерпеливые участники быстро сворачивают в стороны и колдуют свои первые атаки.
Но что это?
Режущее? - мимо, какая досада!
Оглушающее? Прыгучему оборотню оно вообще как щекотка, и более того, сейчас он тоже совершенно не дремлет. Призрачные глаза с прищуром оценивают обстановку перед броском или побегом. Я немного нагибаюсь вперед и расслабляю палочковую руку перед атакой, чтобы не задеть своей магией других участников охоты, прицеливаюсь и невербально, как и положено, сотворяю свой первый охотничий пасс.
- Bombycinum tomentum!
Далеко не убежит, высоко не прыгнет.
Начинается травля, и вступает в силу негласное табу на заклинание Homorphus - то, которое бы вернуло оборотню человеческий облик и сломало бы удовольствие всем присутствующим.
Поэтому просто… Ату его, ату!
магия
Bombycinum tomentum (Jelly Legs Jinx)- Заклятие Ноги-Желе, эквив. Ватные ноги.
На ближайшего оборотня, т.е. на Квинтуса.
Отредактировано Bellatrix Lestrange (2020-07-22 22:20:39)
- Подпись автора
I'm falling. In all the good times I find myself longing...
...for change. And in the bad times I fear myself.
