Эта ночь обещает быть восхитительной. Рейнард не торопится за ним, обращая лицо к ночному покрывалу из тьмы и звезд. Легкая улыбка трогает его губы, когда он прикрывает глаза, думая о чем-то своем и явно приятном, а после возвращается к бокалу с напитком, оставленном на мраморных перилах. От царившего здесь напряжения виски должен был закипеть, но словно бы вопреки, остался холодным, приятно обжигая поврежденные губы и оцарапанный язык. Волшебно.
***
Эта ночь давит на виски, вызывая в пальцах легкий тремор и заставляя то и дело бросать взгляды на балконную дверь. О чем они говорят наедине? И почему так долго? Обещание отца не травмировать спутника его жизни не приносит успокоения, ни в мысли, ни в движения. Сухая улыбка, сдержанные слова благодарности, друзья, его и семьи, продолжают то и дело привлекать его внимание бесконечными поздравлениями, но он практически не улавливает вложенного в них смысла, отвечая скорее автоматически, заготовленными, вплетенными на подкорку дежурными фразами.
Не все одобряют его выбор, он не нуждается в легилименции, чтобы читать между слов, это неодобрение проскальзывает в мимике, то намеренно показное, то случайное, да к болотным чертям вас всех, я слишком счастлив сегодня, чтобы обращать на это внимание.
Быть может, подняться да вклинится в их разговор? Как сын, он обязан уважать желания отца, но как супруг не может оставаться спокойным, прекрасно понимая, что пропасть между невинными намерениями и моральными нормами Рейнарда глубока, как Марианская впадина. Он не способен предугадать, как далеко отец может зайти сейчас, но уже построил с десяток вызывающих холод догадок.
Одна из стрелок часов проходит очередной оборот вдоль Меркурия, юная сероокая дева из дома Блэк приглашает его танцевать, только вот он вряд ли сможет сделать и пару па, когда его голова занята совсем другим. Он передает ее в уверенные руки своего младшего брата, витиевато извиняется и уже направляется к балкону, как створки его дверей наконец распахиваются, являя миру того, о котором были все его мысли. Облегченно выдыхая, Рудольфус делает шаг вперед и замирает, наблюдая. Рассеянный, рассерженный, напряженность в мышцах делает его движения отрывистыми. Волосы в легком беспорядке, а скулы слегка горят на фоне общей бледности, что, дери его семеро, можно было сказать его новообретенному супругу, чтобы вызвать такую реакцию?..
— Всё в порядке. Мы просто немного побеседовали.
Рудольфус ловит его дрожащие пальцы и с нервозной торопливостью привлекает Стерджиса вплотную к себе, не волнуясь о том, что говорят о бурном проявлении чувств эти дурацкие этикеты. Беглый взгляд в сторону дверей, но его отец не торопится появляться. Какое чудесное проявление смекалки. Должно быть, взгляд Рудольфуса говорит о явном желании не прибить, но как минимум удушить, когда его брат понимающе кивает в ответ с середины залы, но все же выразительно поднимает бровь. Да. Все верно. Гостям вовсе ни к чему знать о некоторых вещах.
- Тебе не нравится Лестрейндж-холл? Здесь на самом деле довольно много места, больше, чем я могу позволить себе приобрести для нас двоих. Как наследник рода, я не то, чтобы обязан жить в родовом гнезде, но… так принято. Родовая магия особенно сильна в таких местах. Теперь она распространяется и на тебя тоже.
Рудольфус ловит его подбородок пальцами, внимательно заглядывая в его глаза. Он хочет спросить, но не хочет давить, буквально ощущая гнетущее сопротивление не тем вопросам. Поэтому он просто склоняется к чужим губам, с вкрадчивой нежностью проводя по ним большим пальцем и после трепетно, но настойчиво сминая их своими, прихватывая то верхнюю, то нижнюю, прежде чем утянуть своего законного супруга в далеко не целомудренный, но все же более сдержанный, чем обычно и тет-а-тет, поцелуй.
- Кто? Рейнард?
Перехватив его взгляд, направленный к злополучному балкону, Рудольфус перехватывает супруга за пояс и торопливо уводит к противоположной стене бального зала, где расположены мягкие низкие скамейки для отдыха.
- Я не знаю. Скорее всего, не встретил женщину, которую мог бы полюбить. Честно говоря, я не до конца уверен, что он был влюблен в нашу мать, учитывая, как строились их отношения. Порой мне начинает казаться, что он и вовсе не способен на такие сильные чувства, но…
Рудольфус выбирает скамейку в неприметной арочной нише, которая позволяет им обоим хоть ненадолго скрыться от большинства любопытных глаз. Он не выпускает тонких холодных пальцев из своих рук, оплетая их своими, теплыми, ненавязчиво поглаживая ладонь и стараясь отогреть.
- Помнишь, я как-то рассказывал тебе про тот неудачный ритуал, который я провел в детстве? Никто до конца не верил, что я выживу. Мать проводила около моей постели дни и ночи напролет, отец же не нашел и минуты, чтобы меня навестить. Он конечно же справлялся о моем самочувствии каждый день, и я думал, что он слишком занят работой, чтобы тратить время на больного сына, когда у него есть второй. Я страшно злился на него за это, я терпел несколько лет, но как-то раз во время одной из наших ссор я спросил его об этом. И знаешь, что он мне ответил?
- Что я не хотел видеть тебя, Рудольфус, из-за твоего безрассудства, который едва не лишил меня моего талантливого сына. Рассказываешь Стерджису байки?
Рейнард появился словно бы ниоткуда, более того, они оба совершенно не слышали, как он подошел, увлеченные друг другом. Мужчина бросил на них выразительный долгий взгляд, задержавшись на младшем сыне, а затем щелчком пальцев левитировал поднос, на котором покоились пара граненых стаканов с виски, шипящего вида напиток для Стерджиса и пурпурная свежесрезанная роза. Высокий хрустальный стакан ловил на себе яркие блики свечей, умножая их и разбивая на радужный спектр. Дымчатого вида сироп на завихрениями поднимался со дна, алкоголь, наполнивший стакан, был прозрачным на цвет, отчего казалось, что алые завитки буквально висят в воздухе, источая сладковатый и вместе с тем горький запах.
- Я, кажется, слегка запугал твоего супруга, Рудольфус, традициями нашего дома. Было крайне нетактично с моей стороны делать это в день вашей свадьбы, простите меня, Стерджис, я… не подумал.
Его улыбка была непринужденно обаятельна, словно бы на том самом балконе не произошло ровным счетом ничего примечательного, кроме легко текучей светской беседы. Хотя, быть может, для Рейнарда это действительно было не больше, чем просто беседа, не больше, чем просто следование традициям...
Рейнард обращает взгляд к танцующим гостям.
[icon]https://forumupload.ru/uploads/001a/c7/fc/68/885807.jpg[/icon][status]нежно люблю тебя[/status]
Отредактировано Rodolphus Lestrange (2020-09-16 23:49:05)
