Марлин любила лето. За пряный запах цветов, за луговую палитру красок, за теплые ночи, окутывающие невесомым покрывалом. А еще за возможность хотя бы на пару часов вернуться в детство, когда можно ходить по бордюрам, бегать босиком по траве, брызгаться водой и, смеясь, падать куда-нибудь на плед, глядя на бесконечное небо, чтобы рассматривать облака и видеть в них фигуры разных предметов и животных. Это было непередаваемое ощущение легкости, крыльев за спиной и второго дыхания, когда все проблемы отступают, кажутся незначительными и абсолютно не страшными. Даже если ничего не получилось на стажировке - получится завтра. Прокисло молоко? Сделает блины. Все было решаемым и несерьезным, как будто ей и впрямь снова семь лет и в конце радуги можно найти горшок золота, спрятанные леплеконом.
Вот и сейчас, поправляя шляпу, украшенную широкой кремовой лентой, Марлин счастливо улыбалась, попутно разглядывая знакомые дома вдоль улочки. Все они казались более яркими, веселыми, интересными в свете тёплого летнего солнца, а когда ветер играл рыжими прядями, мягко щекочущими шею, и вовсе хотелось чуть ли не танцевать. Словно в шелесте листвы слышалась музыка, на самом деле, играющая в голове. Все - от беззаботных детских песен до счастливых баллад о любви сейчас казалось подходящим, чтобы просто с улыбкой смотреть на собственные босые ноги в мягких сандалиях, легкую светлую юбку платья и симпатичную пряжку в виде цветка на поясе. Марлин нравилось иногда сменить форму Аврората на очаровательные наряды, чтобы прям девочка-девочка, как в кино. Да, у нее не было дорогих тканей, но она пыталась сочетать имеющийся гардероб, а сегодня, в честь прогулки до парка, даже одолжила платье у матери, которая чуть ли не прослезилась, замечая, как дочь похожа на нее саму в юности.
Несомненно, младшей МакКиннон это очень льстило - родительница и сейчас была красавицей, а уж в школьные годы за ней точно бегали все мальчишки, пока не появился папа... Но даже мысль о погибшем отце отдавала только светлой печалью. Он тоже любил вот так гулять по выходным, и Марлин была рада продолжить эту традицию, пусть уже с собственной подругой. Беатрис была младше, так что видеться они могли только на каникулах, но от этого встречи становились только более долгожданными и приятными. 
Вообще школьные друзья  для волшебницы очень важны - они заставляли улыбаться, читая их письма, писать открытки, помогать, вспоминая какие-нибудь глупости или хитрости для более легкого заучивания программы. К тому же, Трис очень любезно приглядывала за Тобби, который как раз закончил первый курс и сейчас наслаждался каникулами у бабушки с дедушкой, а его старшая сестра могла позволить себе тоже немного побыть ребенком, пока никто не видит. Мысли о сладкой вате и аттракционах, что уж там, давно манили... Взять содовой, сесть где-нибудь в теньке, а потом пойти кататься на каруселях, чтобы точно обо всем на свете позабыть.
За этими размышлениями она и не заметила, как кто-то подошел, а вздрогнула от того, как резко перед лицом появился рожок с мороженым. Это было очень неожиданно и, судя по веселому знакомому смеху, лицо у нее забавно вытянулась. Марлин и сама не сдержала улыбки, аккуратно беря сладость и с улыбкой поворачиваясь к родной фигуре. Мисс Шафик всегда была безупречна и похожа на очаровательную куколку из какой-нибудь очень дорогой коллекции. Невольно даже становилось чуточку неловко за собственное старенькое платье, но все это легко вытеснялось радостью встречи, когда хотелось просто обнять подругу и никуда не отпускать целую вечность.
- Ты так выросла и похорошела, Беа, - искренне улыбнулась волшебница, поражаясь тому, как из нескладной девчушки, потерявшейся в коридорах Хогвартса, знакомая выросла в невероятную девушку, за которой уже очередь из женихов должна стоять.
А вот протянутая коробочка вызвала удивленный взгляд. Какие еще подарки? Марлин аккуратно взяла предмет, ловко, даже одной рукой, открывая крышку и даже замирая на пару секунд от... недоверия. Ей никогда и ничего такого не дарили... Ну, максимум, деревянный значок соседский мальчишка сам сделал, а тут кольцо... явно недешевое. Это было бы двусмысленно, если бы МакКиннон точно не знала, что никогда не будет интересна никому такому, как мистер Шафик. И, наверное, следовало бы отказаться, но радость подруги не хотелось рушить.
- Это.... очень красиво, - только и смогла выдохнуть рыжеволосая, с трудом, так как мороженое в другой руке все же мешало, надевая кольцо на палец и невольно любуясь игрой света на камне, - Передай ему, пожалуйста, мое искренне восхищение. Это настоящее чудо, - и теперь она обязательно закормит Данте всякими домашними оладушками, чтобы хоть как-то выразить благодарность.
Надо будет только придумать, как объяснить матери, почему ей мужчины кольца дарят, а замуж не зовут, но об этом она подумает чуть-чуть попозже. Хотя бы в конце прогулки, потому что сейчас все-таки хотелось вновь почувствовать ветер в волосах, адреналин на карусели и приятную сладость лакомства, которое уже, к слову, начинало, таять, так что пришлось срочно пару раз лизнуть его, тем не менее кивая на улочку и приглашая подругу неторопливо пойти вперед.
- Я хотела в "Dreamland", тут можно пешком добраться. Ты сама как? Готова к последнему курсу? Как вообще год закончила? - вопросы о школе не были дежурными, ей действительно было интересно, как там все в Хогвартсе и у Беатрис лично. Тем более, что это её последнее лето в статусе школьницы, а дальше будут стажировки, взрослая жизнь и никакой юношеской романтики, надо было наслаждаться этим временем, - Тобби уехал к дедушке, но все задания сделал еще в июне, даже прочитал половину учебников за второй курс. Ему только дай новых книжек - не вылезет до утра. У матушки тоже все хорошо, она сказала, что очень ждет нас после прогулки на пирог, так что, если у тебя есть время, я была бы рада тебя потом пригласить в гости.

Отредактировано Marlene McKinnon (2020-07-30 11:19:40)