Marauders: stay alive |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Marauders: stay alive » Незавершенные отыгрыши » [25.02.1978] Winter. Wizardry. Wonders.
WINTER. WIZARDRY. WONDERS.
закрытый эпизод
◊ Участники: Квинтус Уоррингтон, Гестия Джонс | ◊ Дата и время: 25 февраля, день | ◊ Место: недалеко от Лондона |
◊ Сюжет: В школе уроки можно прогулять или сказаться больным, но когда тебя решили научить защищаться - деваться все равно некуда.
[icon]https://c.radikal.ru/c37/2101/2f/f8483fccbc25.jpg[/icon]
Что ни говорите, с этим зельем было полегче. Хотя, быть может, Квинтусу так только казалось. Разум, сохранявшийся в теле зверя, которое прежде вели только инстинкты, цеплялся за то, что выглядело важным, за то, что помогало выжить. И думая о Гестии – о том будущем, что может быть у них – оборотень старался не замечать боль, которая, к слову, тоже была не такой острой, как обычно. И старался не замечать прутья клетки, что ограничивала его в Полнолуние, не давая возможности пробежаться по чистому снегу, с наслаждением вдыхая запах добычи, замереть в предчувствии атаки, забыться в коротком стремительном броске, что заканчивался обычно возможностью сжать мощные челюсти, ставя точку на сопротивлении жертвы…
В феврале Уоррингтону не случилось пережить ничего подобного.
И это не прошло бесследно. Оставалась неудовлетворённость, щемящая, почти болезненная злость, которую он старался всеми силами заглушить. И, признаться, как ни странно, это получалось.
Ещё до того, как полная Луна взошла над горизонтом, оборотень успел поговорить кое с кем из зельеваров, что заинтересовались ингредиентами, которые теперь не каждый отваживался приносить в город. И им было плевать, кем является волшебник, предложивший свои услуги. Они платили за результат.
Впрочем, Квинтус всегда воспринимал галлеоны как средство, а не как цель. И поэтому мысли о скором заработке – а он даже не сомневался, что сумеет добыть всё, что потребуется, в конце концов, по лесу гулять точно не боялся и знал толк в необходимых составляющих для зелий – лишь немного поднимали настроение, но не определяли состояние волка. Сейчас всё сложилось так, что главным для него стала возможность видеться с Гестией, дотрагиваться до неё, вдыхать её запах. И хотя бы иногда находить выход для той страсти, что не давала ему покоя, но в то же время и поддерживала на плаву, делала по-настоящему счастливым – невзирая ни на какие трудности…
…Квинтус от всей души получал удовольствие от погожего зимнего дня, в котором уже чувствовалось приближение весны – солнце поднималось всё выше, вечер наступал всё позже, а сугробы на возвышенностях почти незаметно, но всё-таки оседали. Да и запахи становились резче, они били по сознанию, заставляя отвлекаться на снующее на опушке мелкое зверьё, едва заметный привкус дымка, которым тянуло от человеческого жилья, что находилось в отдалении, и нагревшиеся за день ветки деревьев, пахнувшие теперь чуть по-другому – особенно отчётливо и остро.
- Знаешь истину, гласящую, что лучшая защита – это нападение? – Уоррингтон остановился рядом со стволом старой толстой ольхи, сунул руки в карманы джинсов. – Так вот, это правда. Если ты видишь, что кто-то может тебе угрожать, надо бить первым. Заметь – не угрожает, а именно может это сделать. Потому что когда он направит на тебя волшебную палочку, будет поздно. Действовать надо на опережение.
Сейчас на оборотне была чёрная вязаная шапка и толстая зимняя куртка, купленная им прямо перед Полнолунием – волк предполагал, что после обращения будет чувствовать себя не лучшим образом, и потому решил обзавестись одеждой потеплее. Впрочем, сегодня у него, против обыкновения, не ныли кости, не болели мышцы, а обычная слабость легко снималась недорогим виски, фляжка с которым находилась в глубоком внутреннем кармане, рядом с волшебной палочкой.
- Представь себе, что я хочу на тебя напасть, - он смотрел в упор на Гестию и улыбался. Улыбка казалась мягкой, почти беззаботной – словно Квинтус думал только о том, как вновь привлечь к себе волшебницу, прижимаясь губами к её губам, чувствуя податливое тепло тела под одеждой и ощущая на своём лице её дыхание. Он и впрямь об этом мечтал. Но всё-таки взгляд голубых глаз на миг стал оценивающим и расчётливым. А рука в кожаной перчатке потянулась к тому самому внутреннему карману, благо «молния» на куртке была расстёгнута. – Если ты будешь ставить щит, ты дашь перехватить инициативу противнику. Атакуй первой, не дай мне перейти в наступление и загнать тебя в угол.
Уоррингтон обернулся – отметил тонкую тропинку, протоптанную в снегу, что петляла по опушке леса, обходя раскидистые ветки кустарника, пришёл к выводу, что случайных прохожих здесь не наблюдается, втянул в себя воздух, чтобы убедиться, что нигде поблизости не затаилась реальная опасность. И лишь затем вновь сосредоточил внимание на Джонс.
- Не бойся поранить меня. Бей так сильно, как сможешь. Иначе тебе придётся защищаться. И не факт, что твоя защита выдержит. Давай!
Последнее слово он выдохнул почти на грани слышимости, с жёстким напором, ощутить который можно было едва ли не на физическом уровне. И, наконец, выхватил волшебную палочку.
…Чем больше проходило времени, тем отчётливее Квинтус осознавал в какой крепкий капкан угодил. Он влюбился в эту женщину, как мальчишка, как школьник, ещё не закончивший Хогвартс. И сейчас уже совершенно не представлял себе будущего без неё.
И в эти неспокойные времена, когда в любой момент могло повториться то, что случилось на Рождество, Гестия должна была научиться хоть как-то справляться с возможной угрозой – до тех пор, пока не подоспеет помощь. У него ведь не всегда получится быть рядом. А жизнь – штука непредсказуемая… Да и потом её муж может заявиться, когда ему заблагорассудится. Если он будет докучать Гестии, у неё появится шанс объяснить супругу, насколько изменилось положение вещей. Вот уж сюрприз получится…
Отредактировано Quintus Warrington (2021-01-15 21:59:49)
Иногда Гестии казалось, что все дни снова слились в одну нескончаемую вереницу, и она начинает теряться в датах и событиях, потому что не могла с уверенностью сказать, когда именно что должна была сделать. Порой волшебница ловила себя на том, что просто сидит за столом и смотрит перед собой, а в голове абсолютная звенящая пустота, и потом оказывалось, что уже глубокая ночь, хотя, вроде, вот всего пятнадцать минут назад уложила Паулину спать в девять часов вечера и пошла просто попить чаю.
И Джонс уже знала это состояние. Но вместо страха и боли её терзала вина с неопределенностью, которые тоже изматывали организм не хуже тяжелых тренировок. Так на тумбочке возле кровати снова появилось снотворное, а сквозное зеркало Гестия позволяла взять себе лишь на пятнадцать минут, когда после ванны становилось хоть немного легче, чтобы поговорить с мамой или с сестрой, и то эти беседы давались с трудом, так что проще было сказаться больной, чтобы получиться возможность несколько суток пожить в тишине, пытаясь разобраться в себе.
Если честно, безуспешно.
Заплетая Пауле косы нежными голубыми лентами, провожая на уроки по живописи, готовя дома обед или просто лёжа в кровати и глядя в потолок, волшебница не могла не думать о том, что она бы отдала кусочек души, даже возможность говорить, слышать или видеть, лишь бы у нее каким-то чудом оказался достаточно мощный маховик времени, чтобы отмотать жизнь месяцев на восемь назад и воспользоваться предложением мужа снова съездить за границу на всё лето. И не было бы ничего происходящего…
Гестия даже села за расчеты… Но пришла к неутешительному выводу – такой артефакт не может существовать даже в теории. Правда, легче это ситуацию не сделало.
Даже сейчас, задумчиво глядя на ставшее чуть выше в преддверии весны небо, волшебница чувствовала лишь то, что настолько запуталась во всем происходящем, что не в силах что-то анализировать. Она ни на секунду не верила, что у нее что-то получится с боевыми чарами – их еще в школе пришлось осваивать трудом бессонных ночей, а сейчас все давно забылось, да и накопившаяся моральная и физическая усталость не способствует эффективным заклинаниям.
Была даже крамольная мысль – предложить идущему чуть впереди Квинтусу просто найти какое-нибудь поваленное дерево и попить горячее какао, съесть пару сэндвичей и орехи. Что-то было не вытравить никаким невзгодам – вот и Джонс по привычке собрала немного еды с собой, сумка с чарами незримого расширения и облегчения всегда спасала, а привычки из детства оставались – они всегда так с родителями ходили на прогулки в лес, так же она всегда собиралась с Паулиной, ведь детям обязательно захочется перекусить.
- И как я должна определять, кто может представлять угрозу? – Гестия тоже остановилась, с искренним непониманием глядя на оборотня. Уж лучше бы, как товарищи в Ордене предложил погонять друг друга в дуэли или попробовать выучить новые чары – это было хотя бы понятно, а то с такими рассуждениями можно кидать заклинания в каждого второго, - Я же могу напасть на невинного человека, и сама стану угрозой и преступником, - хотелось еще заметить, что те, кто желают зла, обычно, как раз таковыми не выглядят. Взять того же Квинтуса…
Хотя, нет, не стоило об этом думать, потому что память живо подкинула картинки прошлого, от которых внутренности все еще скручивались в тугой и болезненный узел. И, честно, ни слова, ни действия спутника сейчас легче не делали, заставляя лишь нервно сглотнуть и инстинктивно сделать полшага назад, крепче сжимая ремень сумки, но при этом не отрывая взгляда от руки мужчины, которая потянулась за палочкой.
И разумом Джонс понимала, по крайней мере пыталась, поверить, что они договорились, она сама согласилась потренироваться, но у тело было совершенно иное мнение и вполне конкретное желание – схватиться за порт-ключ и немедленно исчезнуть. Зачем ей эти чары? Бежать как можно быстрее и дальше… Вот уж точно, первая встреча с тем же Квинтусом научила, что не надо разговаривать, не надо ничего выяснять или пытаться сделать – надо просто мгновенно переноситься в безопасное место. Как сделал Роберт в Рождество, а потом уже в доме Аниты была возможность как-то помочь другим. Но сначала позаботиться о себе.
- Depulso! – пожалуй, получилось слишком порывисто, неаккуратно и необдуманно, потому что из головы точно вылетело все на свете, да и в целом заклинание вырвалось только из-за того, что палочка была в правой руке изначально – Гестия её не убирала куда-либо после аппарации.
И, если уж быть совсем честной, у нее в принципе были очень скромные познания в каких-либо чарах, хотя бы условно относящихся к боевым – она в школе сдала, конечно, на «Превосходно», благодаря упорству, но за тринадцать лет все уже успело забыться, оставляя только названия и пять-шесть чар, которые Джонс не разучилась исполнять только благодаря тому, что выучила еще на первых курсах и «забила» в мышцы, кажется, до конца жизни.[icon]http://forumupload.ru/uploads/001a/c7/fc/85/452700.jpg[/icon][status]почти Красная Шапочка[/status]
*Depulso — P
Отталкивает живое существо или предмет от кастующего.
[icon]https://c.radikal.ru/c37/2101/2f/f8483fccbc25.jpg[/icon]Квинтус даже не пытался поставить щит. Да, к этому нужно готовиться заранее, пожалуй, ещё до того, как с губ твоего противника сорвётся заклинание, и лишь в последний момент, полагаясь на опыт и интуицию, следует выбирать необходимую защиту.
Но вот сейчас Уоррингтон был уверен, что ничего слишком уж опасного применять против него волшебница не станет.
Самонадеянность? Безусловно.
Излишний риск? Да кто бы спорил.
Но они находились не в школе. И времена теперь были очень уж неспокойными для того, чтобы останавливаться на лишних объяснениях и обращать внимание на то, что традиционно именуют моралью.
В любой драке – за что бы ты ни дрался – нужно ощутить азарт. Почувствовать вкус крови и оказаться один на один с возможностью добить противника. Конечно, волк понимал, что добивать его Гестия не будет, но всё-таки ему хотелось, чтобы она окунулась в то, что хотя бы отдалённо можно назвать реальным боем.
Волк шагнул чуть в сторону, отходя от ствола дерева, и в следующий момент заклинание Джонс отбросило его назад – в подтаявший жёсткий снег, на ветки орешника.
Впрочем, боли не было. Снег – он и есть снег, пусть даже покрытый ледяной коркой. А тонкие ветки ещё и смягчали падение.
- И что дальше? – волшебную палочку оборотень так и не выпустил. Он вскинул голову, стёр ладонью в перчатке ледяное крошево с лица и лишь затем поднялся – неторопливо, давая возможность волшебнице оценить ситуацию.
Схватился левой рукой за толстый ствол с растрескавшейся корой, чтобы проще было встать на ноги.
- К сожалению, в реальном бою я всё равно смог бы на тебя напасть. Атака, подобная этой, только разозлит, но не остановит и точно не обезвредит. Ты же сумела связать меня на кухне. Почему сейчас не попыталась сделать ничего подобного? Это было бы куда эффективнее.
Палочка теперь была направлена точно на женщину – впрочем, почти сразу Уоррингтон опустил её и сделал пару шагов, сокращая расстояние.
Пугать Гестию он точно не хотел – сейчас перед волком была совсем другая задача.
- Всё хорошо, только заклинание слабовато. Но ты ведь это прочувствовала, да? Привкус победы – ведь в принципе ты могла бы легко закончить поединок. Просто не дожидаться, когда я сориентируюсь. Надо было бить ещё раз, чем-нибудь посильнее. Растеряться и ошибиться может каждый. Выиграет тот, кто сможет использовать даже собственные ошибки. Первое заклинание получилось слабоватым? Так надо добивать, а не ждать, когда добьют тебя.
Он остановился рядом с женщиной, лишь теперь мимоходом отряхивая куртку защитного цвета.
- Если при тебе не будет ни порт-ключа, ни других артефактов, и полагаться придётся только на то, чтобы самой обезвредить противника, то не стоит ждать или раздумывать. Покончи с ублюдком, а там уж пусть авроры разбираются с последствиями. И пусть лучше тебя считают преступником, чем жертвой. Для здоровья полезнее.
Ему нравилось находиться в лесу – что ни говорите, здесь он был в своей стихии. Здесь можно было окунуться в иллюзию вседозволенности, которой оборотень наслаждался все последние годы, вновь осознать собственную силу. Но при этом Уоррингтон вовсе не стремился показать себя, покрасоваться и дать понять, насколько он опасен. Пожалуй, в последнем спутница и так не сомневалась. А самому Уоррингтону требовалось лишь одно – чтобы этот день не прошёл впустую. Чтобы Гестия поняла и приняла хоть что-то из его слов. Потому что любому действию предшествует внутренняя установка, готовность это действие совершить.
- И нет, я не призываю тебя нарываться на драку тогда, когда можно её избежать. Есть возможность аппарировать, использовать тот же порт-ключ, так и не стоит медлить. Но подобная возможность есть не всегда. И в этом случае не надо оставлять шанс тем, кто может оказаться опасен.
Он помолчал - недолго. Лишь позволяя взвесить его слова, осознать, что в них есть смысл.
- Shaft! – почти неуловимый для глаза взмах палочки, росчерк короткой, напоминающий молнию вспышки, что ударился в поваленное заснеженное дерево, вывернутое с корнями сильным порывом ветра. – После этого у тебя будет несколько секунд, пока эта мразь не пришла в себя. Sagitta! – волк выдохнул заклинание почти с ненавистью, словно перед ним и впрямь был пока ещё живой противник. Стрела врезалась в обледеневшую древесину, углубившись, как минимум, на пару дюймов.
Оборотень повернулся лицом к Джонс, постарался поймать её взгляд.
- Тот, кто действительно опасен, может без повода тянуться к волшебной палочке. Часто оглядываться, потому что ему надо убедиться, что поблизости нет ни хит-визардов, ни авроров. Смеяться без причины или наоборот быть слишком угрюмым, потому что напряжение даёт о себе знать. Любая странность в наше время – потенциальная опасность. Если видишь такого волшебника – уходи. Если он обратил на тебя внимание – бей.
Несколько шагов назад. Чуть заметная улыбка. Так хотелось привлечь её к себе, забыть обо всём – и особенно о той ночи, что Уоррингтон провёл в клетке... Но он лишь повторил:
- Давай, бей. Прямо сейчас.
Shaft
Небольшая молния вырывается из палочки. Болезненный удар электричеством. Встряхивает, сбивает с ног, по телу проходит волна судороги, мышцы временно парализует, нарушается работа вестибулярного аппарата (координация движений, дикция, ориентация в пространстве). В относительно нормальное состояние жертва приходит в течение двух минут, но за это время нормальная работа мышц и вестибулярного аппарата не восстанавливается полностью. Отражается только щитом Purum Scutum.*Sagitta — P (лат. sagitta — “стрела”)
Выпускает из палочки материальную стрелу, со скоростью выстрела из хорошего лука.
Отредактировано Quintus Warrington (2021-01-17 23:51:33)
Вот-вот должна была высверкнуть серебристая стена щита, знакомого каждому школьнику....
Но её не было. И Гестия совершенно не понимала, почему... Правда, инстинктивно все же сделала шаг вперед, обеспокоенно глядя на упавшего Квинтуса и чуть было, не протянув ему руку, чтобы помочь подняться. Привычки все равно никуда не денешь - она не могла стоять и смотреть, как кто-то валяется в снегу по её вине. Тем более, непонятно зачем.
Но внезапный вопрос заставил так и замереть, растерянно глядя на собеседника и не понимая, что он от нее хочет услышать. Что значит: "что дальше?". Бежать. И бежать быстро. Аппарировать, активировать порт-ключ. Звать на помощь. Что-нибудь еще делать. Нет, безусловно, напасть можно из лежачего положения, но промахнуться так намного легче, да и сразу видно, что человек соберется сделать, чтобы тут же среагировать, уже нет никакой неопределенности.
И рассуждения Квинтуса волшебница понимала лишь отчасти. Особенно, когда он сам поднялся, направляя на нее палочку, от которой Джонс даже при желании не смогла бы отвести взгляд, чувствуя, как приходится сглотнуть комок, вставший в горле, и как в мышцах появляется тянущая тревога, предчувствие боли. Она все еще не была уверена, что ей следует делать, как себя вести, особенно, с учетом, что память услужливо подкидывала картинки, как настроение собеседника может меняться от пары слов или просто его собственных домыслов, и в контексте того, что такие заклинания могут разозлить, как-то совсем не успокаивало.
- Я не хочу кого-то добивать, - все же отозвалась Гестия, медленно выдыхая и понимая, что, вроде, все хорошо и надо вовремя поймать за хвост мысли, чтобы не накручивать себя дальше, а сосредоточиться на словах Квинтуса, - Ты же сам сказал, что протвиника надо обезвредить. Я не хочу быть преступником, когда есть много чар, не наносящих вреда, но способных меня защитить.
Если честно, Джонс в принципе не понимала, в чем смысл боевых чар. Почему те же хит-визарды и авроры не могут обойтись обезоруживающими или связывающими? Зачем они наносят вред другим просто так? Её разум, сколько ни старался, не мог придумать ситуации, где действительно калечащее заклинание было было бы необходимо и незаменимо, например, парализующим или сковывающим. Всегда можно еще дезориентировать противника, усыпить, сделать что-нибудь, после чего его не придется доставлять к колдомедикам. В её понимании все эти взрывающие, режущие, кромсающие и рвущие чары были несусветным варварством, пережитком прошлого, когда весь смысл сводился к выживанию среди своих же собратьев, и любые средства были хороши.
Но, судя по всему, окружающие так не считали. Начиная с самих авроров и Квинтуса, заканчивая высшими чинами - Крауч точно уже из ума выжил на этой почве.
Волшебница даже хотела озвучить, что все-таки не очень понимает, к чему такие слова - калечить она никого не собирается. Совсем. Есть другие методы защиты. Но не успела, когда оборотень почти неуловимо взмахнул палочкой, заставляя вздрогнуть и сделать инстинктивный шаг назад от яркой вспышки молнии, что ударилась в дерево.
Во рту почти мгновенно появилась неприятная горечь от мысли, что подобное заклинание могло попасть в нее, как и стрела, что легко бы, скорее всего, дошла до жизненно важных органов... Мысли о подобном заставляли почувствовать, как от лица отливает кровь, что даже мороз не особо пощипывает щеки, а пальцы все же против воли сильнее сжимают рукоять собственной палочки.
- Ты не вёл себя так, - осторожно напомнила Гестия, все же заставляя себя отвести взгляд от «покалеченного» дерева и посмотреть на собеседника, хотя воспоминания о прошлом её тоже отнюдь не радовали, - И… ставь, пожалуйста, щиты. Я не хочу тебя задеть, даже случайно. Ты же не мог знать, что за заклинание я использую, оно могло тебе навредить, - даже упасть можно неудачно, а Квинтус еще от полнолуния и обращения не отошел, ему вообще, наверное, сейчас надо было отдыхать, лежать под теплым одеялом или в ванне, чтобы тело отдохнуло и расслабилось после таких нагрузок. И уж воздействие любых чар, даже самых безобидных, для организма точно отдыхом не станет.
Так то оставалось понадеяться, что собеседник все-таки взрослый разумный человек, который понимает, что для него будет лучше.
-Immobulus! Incarcerous, - как ни странно, получилось даже не делать паузу между заклинаниями, хоть первое вышло не совсем уверенным, в силу долгого отсутствия практики.
В принципе, несмотря на то, что Джонс ничего не смыслила в боевых чарах, она просто с детства умела учиться и быстро осваивать что-то новое. Вот и сейчас, неосознанно разум сделал вывод из слов оборотня, что чем меньше интервал между заклятиями, тем больше шанс, что хоть одно достигнет цели и противник не успеет поставить несколько щитов подряд. В идеале бы, конечно, еще заклинания на разные защитные чары. С другой стороны, обычно, на одну категорию носят один амулет. То есть, например, первое его собьет, то второе уже попадет в цель. Не панацея, но попробовать стоило, тем более, что других Гестия все равно не помнила, а использовать другие отрасли магии, например, ментальную, стихийную или трансфигурацию, пока не решалась, хоть они у нее тоже неплохо получались. [status]почти Красная Шапочка[/status][icon]http://forumupload.ru/uploads/001a/c7/fc/85/452700.jpg[/icon]
*Immobulus — P, F — (лат. immobilis — "неподвижный")
Голубая вспышка. Обездвиживает жертву, парализуя ее, способность говорить при этом сохраняется. Может обездвижить как полностью, так и частично (в этом случае в формулу заклинания необходимо подставить латинское название части тела). Обездвиживает также неживые движущиеся объекты. Эффект длится от нескольких минут до часа, спадает сам.*Incarcerous — P (лат. carcer — «тюрьма, темница»; получаем нечто вроде «опутанный, плененный»)
Создает полупрозрачные веревки "из тонкого воздуха" (толщина зависит от желания кастующего), связывающие жертву. Освободить жертву можно с помощью заклятий relashio или emancipare. Режущие заклятья не помогут.
Отредактировано Hestia Jones (2021-01-19 12:29:09)
[icon]https://c.radikal.ru/c37/2101/2f/f8483fccbc25.jpg[/icon]
- Я вёл себя по-другому, верно. Но только потому, что мы встретились в безлюдном месте. Посреди Косого переулка я и не подумал бы угрожать тебе. А сейчас мы говорим о тех, кто готов устроить резню - примерно такую же, как в Хогсмиде. Я вовсе не утверждаю, что каждый волшебник, задумавший напасть на мирных жителей, станет вести себя необычно... Но, - он пожал плечами, поудобнее надевая левой рукой чёрную вязаную шапку. А правую, в которой до сих пор сжимал волшебную палочку, спокойно опустил вниз, не направляя больше на собеседницу. - Но, как бы там ни было, если замечать чужие странности, выжить проще. В наше время не стоит от них отмахиваться, списывая на простые чудачества.
Отчего-то Квинтус был уверен, что Гестия не послушается его тут же. Что ей потребуется хотя бы несколько секунд, чтобы собраться с мыслями и выбрать то заклинание, которое она решится применить. И уж тем более он не сомневался, что сейчас, когда он и не подумал убирать палочку, моментально сумеет отразить любую атаку. Потому и позволил себе вновь углубиться в теоретические рассуждения по поводу безопасности.
...И всё-таки, что ни говорите, было приятно, что Джонс, даже вспоминая их первую встречу, боится навредить ему. Уоррингтон не спешил делать из её слов какие бы то ни было выводы, но всё-таки само осознание того, что он не совсем безразличен этой женщине, не могло не согревать душу и не пробуждать мысли о том, как, вернувшись в Лондон, он вновь получит шанс остаться с ней в полумраке спальни.
Волк улыбнулся - и улыбка вышла задумчивой, почти мечтательной. Шагнул чуть в сторону, сходя с тропинки - но ноги в высоких ботинках не проваливались теперь глубоко в снег. Лишь наледь хрустела под толстыми подошвами.
Он даже успел слегка отвернуться от Гестии, взглянув на высокое небо, гладь которого накрывала кроны деревьев. Проследил за неспешным движением белоснежных облаков, вздохнул полной грудью - и лишь в последний момент успел заметить направленную на него атаку.
- Protego!
Щит блеснул серебристым свечением, отражая заклинание, и исчез. Уоррингтон понял свою ошибку лишь в тот момент, когда до него дошло, что Джонс и не думает останавливаться на этом.
- Defendo, - выдохнул он, чувствуя, что уже опоздал. Нельзя недооценивать противников - даже тех, что кажутся неопытными, даже на тренировке. Ситуацию следует по возможности контролировать и тогда, когда тебе вроде бы ничего не угрожает. Здесь ведь всё решают доли мгновений...
Квинтус ощутил, как его тело стягивают тонкие, едва различимые на взгляд верёвки, а следом за этим, не удержав равновесие, оборотень вновь свалился на снег - сейчас уже чуть поодаль от разросшегося куста, который смягчил падение в предыдущий раз. Впрочем, боли он не чувствовал и теперь.
Постарался приподнять голову, отплёвываясь от попавшего на лицо снега. Инстинктивно попытался поднять руку, чтобы сдвинуть сползшую на глаза шапку, что, разумеется, не получилось сделать. И в следующий момент весело рассмеялся.
- Ты молодец, Гестия. Нет, правда, молодец. Освободишь меня, или оставишь тут валяться?
Конечно, всё можно было объяснить тем, что волк ещё не полностью пришёл в себя после обращения, несмотря на то, что с аконитовым зельем оно и впрямь оказалось не столь болезненным. Как и его врождённой самонадеянностью, что давала о себе знать, сколько бы он ни думал да и ни говорил об осторожности.
Но самому Квинтусу доставляло удовольствие считать, что именно благодаря его словам Джонс начала действовать на опережение и сумела в результате не просто дать отпор, а практически закончить короткий поединок.
- Только не забывай, - он постарался отдышаться от внезапного приступа смеха, - что в остальных случаях не стоит обращать внимание на просьбы оказать помощь. Пусть с этим разбираются хиты или авроры. Милосердие погубило не меньше волшебников, чем боевые чары…
Волшебную палочку он так и не выпустил – пальцы, затянутые в мягкую кожаную перчатку, едва ли не с силой стиснули её гладкую деревянную поверхность. Квинтус ждал. И поскольку видел теперь он лишь полоску почти ясного, почти весеннего неба, на которое так некстати залюбовался только что, да смутные очертания деревьев, он слушал. Ловил каждый шорох, каждый звук и ждал, что Джонс приблизится.
*Protego (лат. protego — «прикрывать, укрывать»)
Щит становится видим только в момент, когда в него ударяет заклинание или предмет, высверкивает серебристой прозрачной стеной.
Создает фронтальный щит, блокирующий направленные в мага заклятья и останавливающий быстро движущиеся физические объекты. Блокирует одно заклинание, в случае с физическими объектами может остановить несколько, ударивших в щит одновременно (если не одновременно — только один). Мобильный, перемещается вместе с магом. Стандартный щит, не блокирует ментальные, темные и специализированные заклятья.Defendo (лат. defendo — "защищать, отвращать")
Щит невидим. При малом опыте защищающегося, создает легкое голубоватое свечение.
Создает фронтальный щит, поглощающий направленные в мага заклятья. Может быть дополнено до Sphaera Defendus, создающего вокруг заклинателя щитовую сферу с тем же эффектом. Щит, созданный сильным и опытным магом способен поглотить до трех заклятий. Мобильный, перемещается вместе с магом. Когда щит поглощает чары, скастовавший его маг чувствует легкое покалывание в пальцах. Стандартный щит, не блокирует ментальные, темные и специализированные заклятья.
Если честно, ответ Квинтуса звучал отнюдь не утешительно, хоть и был абсолютно логичным. С другой стороны, кто в толпе станет разглядывать каждого человека, который оглядывается? Может, ждет встречу, может, потерял спутника - причин масса. Да и те, кто был на том же проклятом вокзале в декабре рассказывали, что во время эвакуации все вели себя относительно спокойно, а потом внезапно кто-то просто начинал кидать заклятиями в ближних, даже среди служащих правопорядка... И тут вряд ли кто-то тревожно оглядывался, если изначально следовал четкому плану.
Но, в любом случае, принять к сведению стоило. Еще отец всегда говорил, что у хорошего артефактолога никогда не выпадет из общей картины даже мельчайшая деталь, потому что это может в прямом смысле стоить жизни. Только Гестия все равно искренне надеялась, что на практике ей никого заклинаниями бить не придется, ей это не особо нравилось.
- Хорошо, я постараюсь быть внимательнее к окружающим, - кивнула Джонс, отгоняя непрошенную ассоциацию, что сейчас они тоже в безлюдном месте и, по хорошему, все-таки стоило поставить в известность хоть кого-нибудь, где и с кем она, ради собственной безопасности.
Впрочем, эта мысль не успела до конца оформиться, когда волшебница инстинктивно сделала шаг вперед, стоило только осознать, что второй щит Квинтус выставил слишком поздно и сейчас упал в снег, что, наверняка, было не слишком приятно.
По правде сказать, Гестия не особо верила в свой успех, логично предполагая, что ей просто поддаются, но не понимая, в чем смысл этого. При реальной опасности у нее не факт, что получится сказать хоть что-то. Она отлично помнила сковывающий по рукам и ногам ужас, когда невозможно даже вдохнуть, не то что колдовать. Возможно, это было связано лично с оборотнем и в другой ситуации будет легче, но что-то подсказывало, что вряд ли. Ты либо боишься, либо сражаешься, совмещать не получается, потому что страх так или иначе переходит либо в агрессию, либо в стремление просто убежать.
Сейчас же Гестия только успела сделать пару шагов к упавшему спутнику, прежде чем замерла от внезапного и, на её взгляд, совершенно неуместного смеха. Нет, конечно, здорово, что у нее что-то получилось, но не до такой же степени... Или она уже совсем ничего в этой жизни не понимает? Рядом с Квинтусом у неее все чаще возникало именно такое ощущение.
- Ты не ушибся? - наконец опомнившись, спросила волшебница, аккуратно опускаясь на колени рядом с мужчиной, даже не обращая внимания, что теплая ткань почти мгновенно становится влажной и неприятно холодит кожу, сейчас ей важно было убедиться, что с Квинтусом все в порядке, для чего пришлось самостоятельно поправить его шапку, чтобы посмотреть на слишком бодрое для только что упавшего человека лицо, - Может, тебе все же надо отдохнуть и отлежаться? Или ты специально поддаешься?
Вот не верилось ей, что все так легко... Когда с этим человеком не совладала Марлин, куда лучше понимающая в боевых чарах, не сразу справился Роберт, намного опытнее и самой Гестии, Мерлин знает сколько лет не могли поймать авроры, не получалось сопоставить в голове факты, что он мог бы на самом деле опоздать с щитом, а не просто подставиться специально.
- Emancipare, - взмах палочки легко снял невидимые веревки, прежде чем Джонс поднялась, тут же протягивая спутнику руку, - Будем считать, что я тебя немножко победила. Помочь? - все же, мало ли, вдруг действительно ушибся и тогда следует немедленно идти домой или даже к колдомедикам. Да и просто валяться в снегу зимой не особо комфортно, - Если ты не сочтешь это неуместным приступом милосердия, то у меня есть горячее какао и сэндвичи, а то скоро ты будешь живым снеговиком, - от легкой улыбки все же не получилось удержаться, потому что так или иначе хотелось взять и немедленно отряхнуть Квинтуса от снега, как она часто поступала с Паулиной после очередной прогулки, но сейчас не решалась, помня, что перед ней все-таки взрослый человек, к тому же, не всегда привычно реагирующий на совершенно обычные жесты и слова.
Да и не хотелось ей рассуждать о том, что она все равно не сможет себя остановить, если кто-то будет просить о помощи. Конечно, развязывать вряд ли станет, но раны точно обработает и замерзнуть до смерти не даст. У всего есть свои границы, но Гестия было сложно даже представить, что у нее может хватить равнодушия, чтобы не обращать внимания на чужую боль, что подчас царапала сердце не меньше собственной. Наверное, если бы было иначе, то не было бы и сегодняшнего дня, но мысли об этом тоже не были особо радостными, так что волшебница лишь по привычке поправила волосы, чтобы отвлечься. [status]почти Красная Шапочка[/status][icon]http://forumupload.ru/uploads/001a/c7/fc/85/452700.jpg[/icon]
*Emancipare (лат. mancip — "я освобождаю")
Освобождает объект от веревок, пут и оков, может быть эффективно также против некоторых связывающих чар.
[icon]https://c.radikal.ru/c37/2101/2f/f8483fccbc25.jpg[/icon]
- Всё в порядке, тут сложно удариться, даже если захочешь, - Квинтус всё ещё улыбался. И когда женщина приблизилась к нему и, опустившись рядом на снег, приподняла сбившийся на глаза оборотня край вязаной шапки, в упор взглянул на неё. - И нет, я не специально поддаюсь.
Это было правдой. Ну, скажем так, почти правдой. Потому что волк с самого начала не сомневался, что Гестии опасаться не стоит. Вот он и позволил себе отвлечься, уверенный, что при необходимости легко отразит любое заклинание.
- Ты быстро учишься.
Здесь уж и впрямь не поспоришь. Уоррингтон рассчитывал, что волшебнице потребуется куда больше времени, чтобы сориентироваться, осознать, что противнику не стоит давать передышку, позволять перейти от защиты к нападению. Но у неё - во всяком случае, для начала - выходило совсем неплохо.
- Прямо на лету всё схватываешь. Правда...
Он замолчал на миг, чувствуя, что полупрозрачные верёвки исчезают, позволяя вновь двигаться свободно. Опираясь левой ладонью о наст, Квинтус сел. И пару мгновений внимательно изучал Джонс, глядя на неё снизу вверх и словно бы ожидая чего-то. И когда спутница протянула ему руку, чтобы помочь подняться, лишь иронично приподнял бровь. - Правда, над кое-какими ошибками ещё предстоит поработать, если ты не хочешь, чтобы тот, кого ты побила, смог повернуть ситуацию в свою пользу.
Оборотень поднялся на ноги - вышло это вполне проворно, хоть тело на самом деле просило отдыха после Полнолуния. Впрочем, разве когда-нибудь волк придавал значение таким мелочам? Если существуешь вне закона, приходится забывать об усталости и боли, не думать об удобствах и уж точно не переживать из-за мелких травм. Всё инстинкты подчиняются только одному стремлению - выжить. И оторвать от добычи кусок пожирнее. Остальное - мелочи.
Лишь оказавшись лицом к лицу с Гестией, оборотень схватил её запястье и с силой потянул волшебницу на себя.
Улыбка стала чуть больше шире.
Волшебная палочка, которую волк так и держал в правой руке, теперь смотрела точно на Джонс, едва не касаясь её щеки.
- Запомни, как только представится возможность, сразу забирай палочку. Или хоть отбрасывай её подальше. Откуда тебе знать, когда к твоему противнику подоспеет помощь? А без палочки он, даже освободившись, будет не так опасен.
Затем волк медленно опустил правую руку. Втянул в себя воздух - сейчас, когда зима ещё не отступила полностью, когда возле леса ещё ощущался лёгкий морозец, запахи воспринимались будоражаще-остро.
Квинтус помедлил пару секунд, желая убедиться, что Гестия серьёзно восприняла его слова, чуть наклонился и осторожно поцеловал её, дотрагиваясь губами до губ волшебницы. А после этого разжал пальцы, отпуская её.
- Но, если не придираться к мелочам, можем считать что ты и правда меня побила.
Уоррингтон отошёл на шаг, огляделся - несмотря на тяжёлое муторное состояние, что чем-то напоминало похмелье, преследовавшее его после каждого обращения, настроение было приподнятым. Странно, если вдуматься. В его жизни всё оставалось таким же неопределённым, казавшийся недавно привычным порядок вещей невозвратимо нарушился, прежние друзья навсегда сделались врагами - но при этом на душе отчего-то было легко.
Он приблизился к тому самому поваленному дереву, в которое недавно угодили его заклинания, стряхнул перчаткой снег и уселся на него.
- Если честно, я бы предпочёл виски, - убрав палочку, волк достал из кармана плоскую стеклянную фляжку и слегка приподнял её. На солнце жидкость казалась золотисто-янтарной. Затем открутил пробку и непринуждённо заметил:
- А вот от сэндвичей я бы точно не отказался. Составишь мне компанию?
По крупному счёту, Уоррингтон добивался лишь одного - пробудить в женщине азарт. Заставить хоть отдалённо ощутить то веселье, что горячило кровь ему самому, когда он ввязывался в схватку. Ведь только так - полностью отдаваясь моменту, не чувствуя ничего, кроме желания победить, можно справиться с неуверенностью и страхом...
Поверить в то, что Квинтус действительно не поддается было сложно, с учетом, что разум все равно списывал такую ситуацию исключительно на усталость после полнолуния, неполноценное питание, стрессы и что-нибудь еще, потому что жизнь у оборотня, что раньше, что сейчас точно сладкой не было, и все равно любое здоровье не бесконечно. И глупо было бы испытывать иллюзии, что в иных обстоятельствах результат был бы таким же.
Да и, если честно, Джонс не особо понимала, чему именно сейчас научилась - вспомнила пару школьных заклинаний? Разве что действительно поняла принцип того, что куда эффективнее выдавать сразу несколько чар, чем одну, даже если они все будут хорошо известными и не очень сильными. Как говорится, со временем количество может перейти в качество. По крайней мере, если ты до этого доживешь.
И на идеальность волшебница точно не претендовала, поэтому легко кивнула в ответ на слова о том, что ошибки у нее есть. Как минимум, в случае реальной опасности не факт, что она сообразит и то, что сделала сейчас. Все равно в состоянии стресса организм предпочитает хорошо отработанные схемы, из которых у нее была только одна - бежать, очень быстро бежать куда-нибудь в безопасность.
И Гестия совершенно не ожидала, что подобное желание у нее возникнет буквально через секунду. Еще едва ли не минуту назад все казалось почти уютным, как прогулка с кем-то хорошо знакомым, когда можно просто наслаждаться последними днями зимы и ждать весну, наслаждаясь горячим какао, но вся идиллия мгновенно разрушилась.
Джонс лишь испуганно распахнула глаза, замирая и, кажется, забывая даже дышать от ощущение внезапно накатившего страха и фантомной боли в мышцах, которые отлично помнили, что в практически такой же ситуации они уже бывали. И похожая обстановка отнюдь не помогала хотя бы попытаться воспринимать все происходящее трезво. Из головы моментально вылетали любые мысли, оставляя лишь звенящую пустоту, которую не в силах была заполнить ни палочка в руках, ни возможность дотянуться свободной ладонью до порт-ключа, тело просто каменело, подчиняясь животному инстинкту.
Гестия даже не слышала слова Квинтуса. Видела, как двигаются чужие губы, но собственное сердце звучало в сто раз громче, как и воспоминания, от которых хотелось вновь забиться в самый дальний угол и никогда не выходить, а получалось лишь с силой зажмуриться, чувствуя почти мимолетный поцелуй.
Пара гулких ударов сердца ушла на то, чтобы осознать, что её больше никто не держит, что нет никаких заклинаний и можно сделать торопливый вдох, чувствуя, как холодный зимний воздух пробирается в легкие.
- Не делай так, пожалуйста, - с трудом сглотнув липкий комок, вставший поперек горла, все же попросила Гестия, тут же нервно поправляя рукава куртки, словно желая еще больше в нее закутаться, - Я... я поняла, и буду помнить про палочку, но никого в реальном бою я и не стала бы развязывать просто так, - как минимум, с Робертом тогда они вспомнили про снотворное, осталось только понять, почему оно так плохо подействовало на Квинтуса.
Был порыв сказать, что её пора, чтобы просто побыть одной, в последнее время Джонс все чаще ловила себя на мысли, что ей нравится тишина, где никто не может к ней подойти, поговорить и что-нибудь потребовать, там можно было быть собой, ни о ком не думать, ни о чем не беспокоиться, ничего не бояться. Чувствовать себя живой, а не постоянно заталкивать собственные эмоции, страхи, тревоги, проблемы подальше, потому что "не сейчас", неприлично, опасно и так далее.
Но вместо этого волшебница лишь глубоко вдохнула, прежде чем аккуратно смахнуть снег со ствола поваленного дерева и присесть на него, перекладывая сумку с незримым расширением себе на колени и осторожно укладывая палочку рядом - убирать её не хотелось.
- Держи, - Джонс протянула спутнику завернутый в бумагу сэндвич, - Можно чарами подогреть, там сыр внутри расплавится и будет вкусно и тепло, а то от холодного алкоголя на улице точно не согреешься, - в другое время и с другим человеком она бы вообще сказала, что лучше потерпеть до дома, но с Квинтусом, особенно, после вновь пережитого страха, не знала, как общаться, чтобы снова не натолкнуться на его внезапные перемены в настроении.
Сама же волшебница достала небольшой термос – к магловским технологиям её приучил Хель еще в школьные годы, а супруг и его родители только продолжили, так что подобные вещи редкостью в доме не были. В перчатках крышку было не слишком удобно откручивать, как и наливать горячий напиток, но Гестия все же спраивлась, ничего не расплескав и с наслаждением вдыхая сладкий запах и на пару мгновений даже закрывая глаза. Какао её успокаивал, внушал чувство уюта и безопасности.
- Точно не хочешь? – все же спросила волшебница, вновь глядя на спутника, - Предпочитаешь быть гордой ледышкой или оборотням тоже сладкое противопоказано, как настоящим волкам? [status]почти Красная Шапочка[/status][icon]http://forumupload.ru/uploads/001a/c7/fc/85/452700.jpg[/icon]
[icon]https://c.radikal.ru/c37/2101/2f/f8483fccbc25.jpg[/icon]
Подобное ощущение равноценно удару в солнечное сплетение, когда в голове остаются лишь обрывки мыслей, а вдохнуть воздух получается не сразу.
Квинтус поднёс горлышко фляжки к губам. Сделал пару глотков, вновь закрутил крышку.
Усмехнулся – скорее иронично, чем весело.
Вот сейчас выпивка не помогала – не делала всё проще, не сглаживала острые углы.
Он мог испытывать противоречивые чувства. И подчас они слишком быстро сменяли друг друга – тут уж ничего не поделаешь. Вот и теперь от головокружительного удовольствия, которое появлялось от осознания того, что он жив, что Полнолуние – так или иначе – осталось позади, что Гестия находится рядом с ним, оборотень за несколько секунд скатился к щемящей, почти болезненной тоске.
- Ты всё ещё меня боишься, да?
Слова не звучали обвинением. Но в них почти не чувствовалась и вопросительная интонация. Волк всего лишь говорил, то, что видел, что ощущал – а те, кто живёт с вирусом ликантропии, как ни крутите, ощущают чуть больше, чем остальные волшебники. Это всего лишь обычное звериное чутьё, пользоваться которым такие, как Уоррингтон, могут вне зависимости от фазы Луны.
Он, не отрываясь, смотрел, как Джонс садится чуть поодаль от него, тоже стряхнув снег с поваленного ствола, как протягивает ему сэндвич.
- Спасибо.
Квинтус взял завёрнутую в бумагу еду, вновь запрокинул голову, глядя на высокие кроны окружающего леса – острые силуэты тёмно-зелёных елей тянулись ввысь, к голубому небу. Красивая картинка, в которой тоже застыло смутное предвкушение весны – слишком много света даже для самого погожего зимнего денька.
- Виски – и холодным, в частности – всегда можно согреться. Это же не вино, вот его стоило бы подогреть, если приходишь с мороза.
Он произнёс это, почти не раздумывая. Пожалуй, лишь для того, чтобы сказать хоть что-то, пока собирался с мыслями. Опустив глаза на снег, изрытый отпечатками их следов, задумчиво потёр переносицу.
- Я даже не знаю, как доказать тебе, что бояться меня больше нет повода. Если ты не веришь, что я просто не хочу причинять тебе никакого зла, то попробуй хотя бы задаться вопросом – зачем мне это делать? Чтобы сдохнуть? Если бы я собирался хоть когда-то нападать на тебя, за каким рунеспуром я стал бы давать этот Обет? Да даже и без Обета… С какой радости мне убивать или калечить тебя? Назови хоть одну причину.
На то, чтобы вновь снять крышку с горлышка – сэндвич Квинтус положил себе на колени – ушла от силы пара секунд. Оборотень выпил ещё немного.
Где-то неподалёку захлопала в тишине крыльями птица, перелетела с дерева на дерево. Её запах был тёплым и пряным, тонкой нитью вплетавшимся в ароматы заснеженного леса.
- Или ты считаешь меня полным идиотом, которому не нужны мотивы и который действует без всякой причины?
И как тут вновь не вернуться мыслями к одному единственному вопросу, что не давал покоя Уоррингтону несколько дней назад, когда он первые перешагнул порог её квартиры – зачем Гестии всё это, если она и впрямь совершенно ему не доверяет, если считает за угрозу любой неосторожный жест и готова видеть во всём подвох?
Поставив фляжку рядом с собой – прозрачное стекло прислонилось к поломанной толстой ветке – волк принялся задумчиво снимать бумагу с сэндвича. Равнодушно откусил немного хлеба с сыром, даже и не подумав применить чары, чтобы сделать еду горячей. Непонимание отзывалось саднящей болью, что не напоминала пока разочарование, но всё-таки мешала и наслаждаться этим днём, и обществом женщины, о которой он столько мечтал.
- Я всего лишь беспокоился о тебе. Хотел, чтобы ты поняла, что самые простые, самые обыденные, на твой взгляд, действия, могут иметь весьма неожиданные последствия. И разве не лучше, если это покажу я, а не тот, кто действительно захочет на тебя напасть?
И снова – не вопрос, а, скорее, утверждение.
Сыр был острым, чуть сладковатым. Хлеб – мягким. Но Квинтус почти не обращал внимания на вкус. Ел, просто потому, что держал в руке сэндвич.
- Но если ты боишься, когда я направляю на тебя палочку, или пытаюсь показать какие-то заклинания, или просто подхожу слишком близко, то… я просто не знаю, что сказать.
Было смутное чувство вины за то, что он сделал тогда, летом. Но ведь оборотень уже объяснял – ему и в голову не приходило, во что это выльется. В их первую встречу он и представить себе не мог, что будет день за днём думать об этой женщине, стремиться её найти, чтобы увидеть ещё раз и снова прикоснуться. Так что… можно ли сравнивать тогда и сейчас? Да и какой в этом смысл, если теперь он зависит от Гестии – захочет она его бросить, что останется у волка? Ведь вся его жизнь, все надежды и планы были основаны лишь на том, что она будет рядом…
Нужно было лучше себя контролировать. Эту простую фразу Гестия в последнее время себе повторяла всё чаще, в принципе, давно смирившись с тем фактом, что ей нужно подстраиваться под собеседника, нельзя показывать собственных эмоций, потому что это никому даром не нужно, все хотят видеть только красивую картинку напротив, их раздражает то, что, оказывается, у кого-то, кроме них, могут быть проблемы, чувства, право на что-то, помимо удовлетворения чужих желаний и почесывание самолюбия щенячьей радостью и вечной благодарностью.
Вот и сейчас разум лишь встрепенулся, жалобно прося сделать хоть что-нибудь - извиниться, фальшиво улыбнуться, как-то исправить ситуацию, потому что для него уже не было другой логики, что недовольство всегда влечет не самые приятные последствия. Конечно, чаще всего это просто обидные слова, какие-то мелкие проблемы в общении или работе, но Джонс слишком хорошо помнила, что могут быть и заклинания, поэтому все же чуть крепче, чем следовало, сжала в руках импровизированный стаканчик с какао. Нет, в этом не было страха или паники, лишь привычное напряжение, которое всегда появляется, когда общая атмосфера происходящего резко меняется.
И, если честно, волшебница не представляла, что от нее ждут. Правды? Квинтус же даже на мимолетные проявления настоящих эмоций начинает вот так в прямом смысле выедать мозг чайной ложечкой на тему, почему ты такая дерганная, я же извинился. Как будто пара слов способна взять и уничтожить все прошлое. Она ведь правда старалась, у нее получалось находить что-то хорошее, заставляющее искренне улыбаться в общении с ним, шутить, спокойно принимать приглашение на прогулку и действительно волноваться о его самочувствии, здоровье. Только в ответ было лишь очередное требование взять и измениться по щелчку пальцев, чтобы ему было совсем хорошо и комфортно.
Да и внутренний голос мысленно отзывался, что и летом у него не было ни одной причины с ней так поступать, рушить всю её жизнь. Все сводилось исключительно к его собственным желаниям, которые всегда оказывались на первом месте, наплевав на любые слова и обещания. Поэтому тут справедливым ответом было бы то, что, может, он конкретно зла и не планирует, но причинить его вполне может, просто идя на поводу у собственных инстинктов или банальных привычек.
Но ничего из этого озвучивать Гестия не стала, молча смотря на собственные руки, равнодушно отмечая, что перчатки надо будет постирать. Концентрироваться на таких мелочах было проще, чтобы из головы выветрились все лишние мысли, и ушел горький привкус обиды за то, что она опять слишком хорошо думала о Квинтусе, наивно забывая, что тому вряд ли в голову даже на секундочку придет мысль, что все люди разные, всем нужно время и что в этом мире кто-то еще имеет право испытывать неуверенность, страх, да еще и просить у него что-то, что не укладывается в его идеальную картинку и требует каких-то усилий.
- Я знаю, - все же тихо отозвалась волшебница, поставив какао, которое так и попила, в снег, чтобы освободить руки, - Знаю, что ты беспокоился обо мне и хотел меня научить защищаться и думать о возможной опасности, - пожалуй, последнее она и так делала слишком часто, да только не в том русле, - Я испугалась резкого действия, как можно испугаться внезапного громкого звука или дурацкого розыгрыша от друзей, которые решили подкрасться сзади. Это не значит, что я тебе не доверяю - тогда бы у меня не получилось отмахнуть от этого как от случайности и спокойно с тобой разговаривать или что-то объяснять.
Джонс все-таки поднялась на ноги, чтобы просто сесть рядом с Квинтусом, предварительно смахнув снег с дерева. Что ни говорите, все равно так проще донести свою мысль и общаться с кем угодно, когда человек рядом и чувствует, что собеседнику не все равно. И это не было чем-то преднамеренным, просто Гестия с детства привыкла так общаться с теми, чьи эмоции менялись за доли секунды или кто не всегда правильно понимал слова, но на интуитивном уровне чувствовал настроение и воспринимал те же прикосновения лучше.
Наверное, поэтому волшебница аккуратно взяла собеседника за руку, которая не была занята сэндвичем.
- Не надо ничего специально доказывать. Я знаю и верю, что ты не хочешь мне зла и вреда, иначе бы мы сейчас не гуляли, не обсуждали все это и я бы точно не осмелилась даже палочку в руки взять, не то что использовать заклинания. И, прости, если я тебя обидела, я... просто не всегда могу это контролировать, даже если разумом понимаю, что в полной безопасности, это не навсегда, но чтобы избавиться от рефлекторного страха мне нужно чуть больше твоего общества и общения, чем пара встреч.
Ей на самом деле было сложно говорить на подобные темы, все равно выворачивать душу наизнанку, потому что ложь здесь бы ничем не помогла и доставила проблемы только им обоим. И пусть Джонс не была уверена, что Квинтус её поймет, иногда было необходимо хотя бы для себя выговориться, пусть и отнюдь не обо всем, что накопилось. Так становилось хоть немного легче.
И все-таки хотелось немного человеческого тепла и понимания, какой-то эмпатии. Наверное, поэтому Гестия все же не удержалась, просто внезапно обнимая оборотня и утыкаясь носом куда-то в рукав его куртки, даже на пару секунд прикрывая глаза.
- Ты же на меня не обижаешься?[status]почти Красная Шапочка[/status][icon]http://forumupload.ru/uploads/001a/c7/fc/85/452700.jpg[/icon]
Отредактировано Hestia Jones (2021-01-30 12:24:41)
[icon]https://c.radikal.ru/c37/2101/2f/f8483fccbc25.jpg[/icon]
- Ну, да, я понимаю.
С тем, что говорила волшебница, на самом-то деле, спорить было сложно. Да Квинтус и не хотел спорить. Пусть она и быстро училась, но всё-таки, судя по всему, нечасто участвовала в настоящих столкновениях, когда вспышки заклинаний распарывали звенящий от напряжения воздух. Когда приходилось рисковать по-настоящему и принимать решения на уровне «да» или «нет» за считанные мгновения. Никаких полутонов, никаких рассуждений, никаких компромиссов. Просто жестокая драка за собственную жизнь – без правил, без намёка на мораль или сострадание к противнику. Потому что любые сомнения, любая слабость в самом буквальном смысле могут стоить головы.
Для Гестии это было чуждым, незнакомым миром. И волк совершенно не желал ей узнать, что стоит за той размеренной жизнью, к которой волшебница привыкла, вновь увидеть её изнанку, как это случилось в Хогсмиде. Но ведь время не стоит на месте. Оно идёт своим чередом и, кажется, постепенно всё быстрее и быстрее, набирая обороты. И оно несёт перемены, что могут спровоцировать ещё одну такую же бойню. А, может, и не одну.
Но это вовсе не значит, что Джонс должна быть уже сейчас готова к любым неожиданностям – в конце концов, Уоррингтон ведь согласился с тем, что это его задача. Он должен дать ей понять, что мирная жизнь отошла в прошлое, что следует ожидать нападения даже в тех местах, что прежде казались безопасными и спокойными.
Она испугалась того, что оборотень наставил на неё волшебную палочку? Так это же хорошо – значит, палочка в руках любого другого волшебника, даже если тот схватиться за неё по самому невинному поводу, вызовет потребность защищаться.
- Тебе не за что просить прощения. Это должен делать я, Гестия. За то, что до меня не сразу дошло, что ты единственная женщина, которая мне по-настоящему нужна. За то, что так долго искал тебя и не смог сказать сразу, как много ты для меня значишь…
Квинтус слегка сжал в ответ руку женщины, прикоснувшуюся к его ладони – перчатки волк так и не снимал, это не мешало ему расправляться с сэндвичем. Впрочем, теперь он положил еду рядом с собой на мёрзлый ствол, туда же, куда только что поставил и виски. Там, среди голых обледеневших ветвей, можно было отыскать место и не беспокоиться о том, что еда или выпивка полетят прямиком в снег.
Хотя уже в следующий момент, когда Гестия обняла его, покрепче прижал её к себе, не давая отстраниться, вновь поднял фляжку, выпустив руку спутницы, кое-как открутил крышку и сделал несколько долгих глотков. Что ни говорите, это помогало более-менее объективно взглянуть на происходящее, ненадолго забыть о собственных эмоциях, которые если Джонс была рядом – да и даже если Уоррингтон просто думал о ней – всегда били через край.
Затем он поставил виски на место, даже не потрудился закрыть, потому что крышка всё-таки выскользнула из пальцев и упала на жёсткий, слегка обледеневший наст…
…Испытывал ли волк прежде подобное влечение, ради которого, по крупному счёту, готов был и пойти наперекор выработанными годами привычкам, и согласиться с тем, что чья-то жизнь может оказаться куда боле ценной, чем его собственная? Вряд ли… Память услужливо подбрасывала имя Вайолет – да и не только имя, а ещё и черты её лица, изгибы скрытой платьем фигуры и запах духов – однако с ней всё получалось по-другому.
Но, между тем, не потому ли волк не рискнул бы подойти к дому Гестии в преддверье Полнолуния – даже теперь, даже после того, как смог оценить действие аконитового зелья – что боялся повторения? Уоррингтон знал, как поладить с собственной совестью, хоть и никогда не признался бы вслух, что в принципе имеет о ней представление.
Но всё-таки прежде он частенько прокручивал в голове сохранившиеся обрывки воспоминаний – и не мог не понять, что всё вышло бы совсем не так, если бы Вайолет проявила к нему хоть немного той любви, о которой часто говорила племянникам. И пусть Квинтус был виноват в случившемся – это тревожило его душу, заставляя вновь и вновь обращаться мыслями к прошлому – но, тем не менее, ответственность лежала не только на нём. В любом непонимании всегда виноваты обе стороны…
Но всё равно – тогда всё было иначе. А вместе с тем – почти так же. Сходные чувства к красивой чистокровной леди. Иные обстоятельства, иные перспективы… Если слишком долго думать о чём-то подобном, можно попросту сойти с ума. А хотелось наслаждаться предвкушением весны и возможностью обнимать Гестию, окунаясь в её запах.
- А сейчас… - он опустил голову, прижимаясь губами к краю берета, что надела волшебница, и чувствуя прикосновения выбившейся из-под него пряди тёмных волос. – За страх всегда нужно платить. С лихвой. Поэтому встань. Достань палочку и постарайся заставить меня пожалеть о том, что испугал тебя. И если сделаешь это, то перестанешь бояться.
Было так странно сидеть на холодном дереве, прислушиваясь к собственному дыханию и сердцебиению, обнимать, мягко скажем, отнюдь не плюшевую игрушку или хорошего друга и в то же время осознавать, что лучше бы все и оставалось так же. Ведь сейчас не нужно было никуда бежать, выбирать слова, заставлять себя через силу говорить или делать что-то, можно было даже представить, что все почти хорошо.
По крайней мере, в голосе Квинтуса не чувствовалось раздражения или обиды, он оставался спокойным, что невольно помогало и самой Гестии чувствовать себя комфортно. Она и раньше была достаточно чуткой к чужим эмоциям, но, если честно, благодаря оборотню вновь вернулась к состоянию, что, как и летом, после их первой встречи, в буквальном смысле зависит от ощущения, что собеседник чувствует себя комфортно, благостно, что нет негативных эмоций, неважно чем вызванных, потому что они могут оказаться направлены на нее. И Джонс искренне радовалась, когда могла вот так просто спокойно сидеть и смотреть на примятый их следами снег.
Наверное, нужно было бы что-то ответить на подобные признания и очередные слова о прощении, но не получалось. Не потому, что сказать было нечего или Гестия откровенно не верила в озвученное, просто все еще не знала, как реагировать. Не понимала, что у нее самой вызывают такие признания. Еще неделю назад она пришла бы в ужас от таких слов, тогда как сейчас просто смирилась, что не понимает, какой смысл в них вкладывает Квинтус, потому что мыслили они совершенно разными категориями и ценностями.
В любом случае, в настоящий момент ей было куда важнее, что чужие объятия и невозможность отстраниться не вызывают страха или чувства загнанности, а лишь позволяют удобно устроить голову на плече оборотня, не размыкая собственных рук и вслушиваясь в звуки окружающего леса. Так было спокойно и даже почти уютно, чтобы все-таки попробовать выкинуть из головы все опасения и скосить взгляд на стоящее в снегу какао, подумывая о том, что было бы неплохо его выпить, пока окончательно не остыло, а потом пойти домой к горячему обеду и сушить колготки - не стоило опускать на колени в снег, застудит еще суставы.
Но вместо этого Гестия лишь подняла вопросительный взгляд на Квинтуса, чувствуя легкое прикосновение его губ, и лишь на долю секунд хмуря брови и внутренне подбираясь от слов о том, что за страх всегда приходится платить. Мысль и опасения еще не успели оформиться, когда разум все же сумел быстрее осознать, что сейчас бояться нечего и можно лишь в непонимании приподнять бровь, словно собираясь спросить, не шутит ли оборотень. Зачем ей снова его бить? Они же выяснили, что эта идея не самая удачная - ему нужно отдохнуть после полнолуния, ей привыкнуть к мысли, что это действительно просто тренировка и ту ничего плохого не может случиться в принципе.
С другой стороны, если быть совсем откровенной, Джонс все еще не находила в себе сил открыто спорить с Квинтусом или прямо говорить, что ей что-то не нравится или не хочется, потому что не было уверенности, что он отреагирует спокойно, если даже малейшее отклонение от той линии поведения, что ему была нужна, вызывала такие эмоциональные качели для обоих, проще было подчиниться в обмен на относительное ощущение понимание ситуации и стабильности, поэтому волшебница все же отстранилась.
- Не думаю, что это мне поможет, - все же тихо заметила Гестия, вставая, чтобы сделать пару шагов от дерева, доставая недавно убранную в сумку палочку и не особо понимая, что собирается делать.
Ей ведь действительно не хотелось применять никаких чар, даже на простые атакующие не особо оставался ресурс, когда хотелось под теплое одеяло или вот так же мирно сидеть с какао. Да и Квинтусу не хотелось делать больно, опять заставлять валяться в снегу, так проблему не решаются...
- Lumos Solem! – «дезориентируй, ударь, зафиксируй» - внезапно, но очень к месту вспомнились слова преподавателя по ритуалистике, который говорил, что в случае призванной «не той» тварюшки, лучшее, что вы можете сделать – применить против нее чары, к которым нет щитов и бьющее по ведущим органам чувств, чтобы лишить её преимущества, после чего уже действовать по ситуации, - Aqua Eructo! - заклинание пришло на ум само, как сложно отражаемое из-за высокой скорости воды, но при этом эффективное и особо не опасное ни для кого, зато отлично обезоруживающее и завершающее бой.
Или, может быть, подсознание просто решило, что раз вокруг куча снега, а колени уже замерзают от лёгкого пощипывающего морозца, то нужно сделать так, чтобы и всем окружающим немедленно захотелось к теплому камину и к кружке чего-нибудь горячего, а еще лучше - в теплую ванну и под одеяло.[status]почти Красная Шапочка[/status][icon]http://forumupload.ru/uploads/001a/c7/fc/85/452700.jpg[/icon]
*Lumos Solem / Lumos solarium (лат. lumen — «освещение; свет, светильник», solis — "солнце")
Создает вспышку яркого солнечного света.Aqua Eructo — P
Создает мощную, как из брандсбойта, струю воды из волшебной палочки.
[icon]https://c.radikal.ru/c37/2101/2f/f8483fccbc25.jpg[/icon]
Странное ощущение – разумом вроде бы всё понимаешь, прекрасно осознаешь, что к прошлому возврата нет, и никогда не будет. Но вместе с тем так приятно вдыхать запах Гестии, ощущать её близость – и смотреть на подступающие к ним деревья, впитывать ту дикую лесную волю, что сопровождала Квинтуса уже столько лет. И если немного отвлечься, то можно представить, что не было ничего – ни допросов, ни Аврората, ни необходимости отказываться от прежней жизни.
Чуть-чуть воображения, и появлялся шанс поверить, что он по-прежнему свободен. И что Джонс по доброй воле решила остаться рядом с ним… Ну, конечно, волк понимал, что это всего лишь мечты. Он сам никогда не привёл бы эту волшебницу в Стаю, никогда не познакомил бы с теми, с кем привык греться у огня и загонять добычу. Она принадлежала к совсем другому миру – тому, который Уоррингтон помнил лишь урывками, который снился ему порой по ночам и который был слишком далёк от того существования, что приходилось вести оборотням, скрывавшимся от властей. Сейчас волк и сам был рад хоть украдкой прикоснуться к этому миру, заранее зная, что вряд ли ему суждено когда-нибудь вновь стать его частью – разве мимолётно ощутить знакомый с детства аромат, невзначай дотронуться, сделать неосторожный шаг, пересекая границу...
Но всё-таки так сладко было мечтать о том, как они и впрямь могут оказаться вдали от всех – хит-визардов, оборотней, чистокровных волшебников. Попросту затеряться в бескрайнем лесу. И уж Квинтус точно позаботился бы о том, чтобы они там выжили…
Между тем, когда волшебница поднялась, он не стал её удерживать. Сам же хотел, чтобы она попыталась атаковать его вновь. И плевать на слабость, на то, что мысли были неповоротливыми и медленными, а реакция не такой быстрой, как обычно. Это нормально. Это – даже естественно для того, кто существует согласно лунным циклам, зная, что такое необузданная звериная сила и расплачиваясь за неё после обращения.
Сейчас его главной целью было помочь Гестии ощутить кураж боя, насладиться предвкушением победы, оценить опасность возможного поражения. И – самое главное – не думать о страхе. Потому что отступать тоже нужно без паники, трезво оценивая обстановку и понимая все плюсы и минусы своего положения.
Уоррингтон и сам вытащил палочку, видя, что женщина потянулась за ней, доставая из сумки. Зная противника, нетрудно представить себе, какие заклятия тот может использовать. И, признаться, оборотень очень сильно удивился бы, если бы Джонс атаковала его запрещёнными тёмными чарами.
- Defendo, - он даже успел подняться на ноги, прежде чем его ослепила яркая вспышка света. Сказать, что при всём его опыте он ничего подобного не ожидал – ничего не сказать. Квинтус инстинктивно зажмурил глаза и отступил назад, натолкнувшись на поваленный ствол, на котором они только что сидели.
И, конечно, в душу не могло не закрасться сомнение в том, надёжен ли его щит, обезопасит ли он от следующего заклинания. Но сомнение это лишь укололо, не мешая действовать. Что-либо менять было поздно. Приходилось рисковать.
Он ощутил тот момент, когда удалось отбить струю воды, что, вероятно, в иной ситуации сбила бы с ног. В драке обычно не думаешь о гипотетических возможностях, но вот теперь оборотень не мог не представлять себе, как падает и замерзает, покрываясь коркой льда. Потому что без помощи из вне, пропустив подобную атаку, выжить на морозе было бы проблематично.
- Everte Statum!
Резкая вспышка, короткое движение руки. Тут не было даже намёка на смутное удовлетворение, на желание причинить боль. Квинтус успел окинуть взглядом заснеженное пространство за спиной волшебницы, убеждаясь, что упасть она может только в сугроб.
Но вместе с тем он отчаянно надеялся, что Гестия справится. Что его заклинание не достигнет цели, потому что, нападая, она не забудет и о том, что следует обезопасить себя.
Я тебя люблю, твою мать… Не поддавайся. Закрывайся щитом и бей изо всех сил. Потому что завтра тут может кто-то другой. Кто-то реально опасный.
Defendo (лат. defendo — "защищать, отвращать")
Щит невидим. При малом опыте защищающегося, создает легкое голубоватое свечение.
Создает фронтальный щит, поглощающий направленные в мага заклятья. Может быть дополнено до Sphaera Defendus, создающего вокруг заклинателя щитовую сферу с тем же эффектом. Щит, созданный сильным и опытным магом способен поглотить до трех заклятий. Мобильный, перемещается вместе с магом. Когда щит поглощает чары, скастовавший его маг чувствует легкое покалывание в пальцах. Стандартный щит, не блокирует ментальные, темные и специализированные заклятья.*Everte Statum — P (лат. everte — «опрокидывать, отбрасывать», statum — «позиция»)
Оранжевая вспышка. Отбрасывает объект на несколько футов и причиняет живому существу короткую резкую боль, но никаких последствий не оставляет.
Вот теперь Гестия верила, что перед ней взрослый волшебник, который не поддается, хотя бы потому, что даже яркая вспышка не мешала ему на рефлексах поставить щит, на который ощутимо натолкнулась мощная струя воды, заставляя даже инстинктивно сделать шаг назад, тут же прекращая действие заклинания. И, если честно, Джонс не знала, что будет дальше, Квинтус ведь ничего толком не объяснил, когда снова потребовал попробовать напасть на него.
Она не была уверена, чем обусловлено подобное поведение - стремлением показать, что она тоже не совсем беззащитна и может даже ему ответить заклинанием? Желанием убедиться, что у нее есть хоть какой-то арсенал чар? Чем-то еще? Попытки научить её драться у сестры, у ребят в Ордене были совсем другим, они больше напоминали уроки в школе, и там все было предельно четко - сначала отрабатываем заклинания, вспоминаем, какие чаще всего используются и какие выгодно применять самому, а потом тренировочная дуэль с обозначенным началом и концом. В реальности так, безусловно, не бывает, но с учетом, что Гестия и с такими элементарными вещами подчас не справлялась, глупо было переходить к чему-то более серьезному.
Но у оборотня, явно видевшего и делавшего в этой жизни много чего плохого, были совсем другие представления о методах обучения...
В голубых глазах отчетливо отразился оранжевый отблеск вместе с испугом и неожиданностью, от которой пальцы бесполезно с силой сжали палочку, а время словно замедлило свой ход. Если быть откровенной, никто и никогда не применял к Джонс всерьез заклинания, не удостоверившись, что у нее стоят щиты, если, конечно, не считать их с Квинтусом первой встречи летом, которая только усугубила страх перед волшебной палочкой в чужих руках. А случившееся в Хогсмиде не считалось - там было проще думать о беззащитных школьниках, видеть оскалы оборотней, которые воспринимались как естественная опасность, но при этом не могли ответить настоящими чарами, поэтому заставляли тело действовать, а не испуганно замирать.
И все же, видимо, какие-то рефлексы, заложенные самой природой, и знания, вбитые в Салеме, где подход к некоторым опасным предметам тоже был близок к радикальному, остались, потому что нервно, не совсем правильно, но рука все же взметнулась вверх коротким росчерком и инстинктивным жестом, словно желая прикрыть голову....
- Muro, - заклинаний сорвалось с губ едва слышно, а в последний момент, будто поднимаясь за ладонью, выросла стена, о которую тут же разбилось чужое заклинание, заставляя Гестию вспомнить, что нужно дышать, и сделать торопливый и короткий вдох.
Наверное, это было чем-то действительно подсознательным, вбитым на уроках артефактологии и ритуалистики, где им четыре года подряд, а до этого еще семь лет в школе, каждый день повторяли, что ничего и никогда не защитит вас лучше, чем физическая преграда. От непростительных, от когтей, от темной магии, от стрел, от проклятия - те распространяются на ограниченной территории, от банальных чар, от копыт разъяренного единорога или даже драконьего пламени - пусть и ненадолго, но именно простое физическое препятствие не имеет аналогов и не требует специфических знаний, поэтому за него и надо прятаться в любой ситуации, а потом уже разбираться и бежать.
К слову, последнее было бы неплохо сделать и сейчас, потому что в голове вдруг промелькнула мысль, что Квинтус вполне мог передумать, решить, что если он её не побьет всерьез, то она никогда не поймет, что надо нападать первой. От подобной перспективы болезненно кольнуло где-то под ребрами, заставляя тут же инстинктивно отойти на пару шагов от созданной стены - в нее ведь вполне могло прилететь взрывающее, тогда обломки могли бы серьезно ранить.
Но ведь у нее было преимущество... Маленькое, на пару секунд, потому что оборотень её не видел, из-за возникшей преграды, а потому не мог знать, будет ли она дальше атаковать, с какой стороны, или предпочтет сбежать. Решение пришло само, заставляя сделать резкий выпад в сторону, чуть приподнимая палочку и направляя слегка вбок, как раз на уровне предполагаемой головы противника.
- Infomatio, - все-таки со стихийной у нее всегда было лучше, тем более, когда не хотелось вредить, да и с меткость проблемы, а по площади промахнуться сложно, особенно, когда специализированных щитов нет и, на всякий случай, рядом стоит стена, за которую можно будет спрятаться, и это уже придает немного уверенности.
[status]почти Красная Шапочка[/status][icon]http://forumupload.ru/uploads/001a/c7/fc/85/452700.jpg[/icon]
Muro
Преобразует часть поверхности под ногами в стену приблизительно 2х2 метра. Стена обладает той же прочностью, что и материал, из которого она сотворена.*Infomatio
Выпускает мощную струю серого плотного (на расстоянии вытянутой руки ничего не видно) быстро распространяющегося дыма из палочки. Дым вызывает кашель и слезотечение у попавших в область задымления.
Отредактировано Hestia Jones (2021-02-04 22:16:13)
[icon]https://c.radikal.ru/c37/2101/2f/f8483fccbc25.jpg[/icon]
Оборотень с облегчением увидел прочную ледяную стену, что по воле волшебницы выросла перед ней, закрывая от атаки. Признаться, он ожидал напороться на попытку поставить стандартный щит – один из тех, которыми пользовался сам, и которые большинство осваивало ещё со времён Хогвартса. Конечно, за свою жизнь он часто сталкивался с теми, кто так и не окончил школу – да, порой даже и не начинал в ней учиться. В Стае таких было предостаточно, ведь подчиняясь воле Луны и становясь зверем всякий раз, когда она оказывается полной и властно требует чужой крови, нечего и думать о том, чтобы жить так, как живут остальные, те, кто объявляет волков вне закона и пытается посадить в клетку… Впрочем, именно сейчас всё это волновало Квинтуса не слишком – он попросту был очень рад, что у Гестии всё получилось.
…Уоррингтону нравилось причинять боль. Чужие страдания, чужая беспомощность обычно лишь подчёркивали то, что, несмотря на все предубеждения, на презрение и ненависть, с которыми сталкивался, пожалуй, каждый, кто по праву мог называть себя волком, ему удалось заставить с собой считаться.
Хотя, быть может, любые объяснения тут были надуманными, а, стало быть, и излишними. Быть может, это стремление подчинить, увидеть страх в поднятом на тебя взгляде, в очередной раз осознать собственную силу появилось куда раньше – задолго до того момента, когда старший сын Хэмиша встретился в Полнолуние с оборотнем. Не зря ведь ему и в детстве нравилось нападать на тех, кто не мог дать настоящий отпор, и вымещать плохое настроение на учениках, что появились в Хогвартсе намного позже, чем он сам… Но, между тем, он и впрямь не желал, чтобы Джонс пропустила его заклинание. И пусть Квинтус был уверен, что вреда оно женщине не принесёт, но всё-таки ему не хотелось вновь натолкнуться на её страх или увидеть, как её глаза наполняются слезами. Наверное, Гестии и было бы полезно ощутить, насколько хрупким может оказаться видимое спокойствие. Наверное даже, это куда ощутимее любых доводов, любых разговоров заставило бы её думать о собственной безопасности. Но при этом он надеялся, что его чары не достигнут цели. Тут не было логики, тут присутствовали лишь эмоции.
- Молодец, - сказано это было от души. Ведь мало того, что Джонс успела среагировать, так ещё и выбрала весьма неожиданный, но при этом и весьма действенный способ защиты. Как тут не восхититься?
Однако уже в следующий момент клубы плотного дыма вырвались из-за импровизированного укрытия, устремляясь к тому месту, где находился волк. Глаза защипало, а к горлу подступил хриплый надсадный кашель, сдерживать который не было ни малейшей возможности. Кашель этот отдавался болью в груди, мешал глотнуть воздуха или хоть как-то собраться с мыслями. Спустя несколько секунд – когда перед глазами уже мелькали пульсирующие белые точки, а лёгкие, казалось, прокалывали невидимые игры, Уоррингтон всё же заставил себя замереть на миг и едва слышно прошептать, судорожно сжав волшебную палочку:
- Clireo airos…
Лишь после этого он прерывисто вздохнул, вновь закашлялся, смахнул перчаткой выступившие на глазах слёзы. А в следующий момент не столько уселся, сколько упал на ствол поваленного дерева, на котором они только что сидели.
- Считай, что твоя взяла, - даже как-то не сразу поверилось, что воздух вновь стал прозрачным, что солнечные лучи не тонут больше в клубах серого дыма, а небо опять выглядит высоким и ясным. – Сейчас ты справилась бы с любой атакой. И имела бы возможность сбежать. Ты, правда, умеешь удивлять.
Уоррингтон неожиданно улыбнулся, вновь потянулся к фляжке с выпивкой, кое-как нащупав её среди мерзлых ветвей. Чуть не выронил, но потом всё-таки поднёс к губам. Виски был холодным – но всё-таки приводил в чувство, подгонял мысли, делал сердцебиение более ровным.
- Иди сюда. Это надо отметить, ты так не думаешь? В следующей раз я буду лучше готовиться к нашей тренировке.
Внезапно обожгло осознание того, что на месте волшебницы он не стал бы останавливаться. Так было бы правильнее. Вопреки всем её словам - добить, поставить точку. Здесь не имелось бы ни малейшего повода злиться или хотя бы проявлять неудовольствие, потому что Гестия действовала бы именно так, как и учил её Уоррингтон. И сам он, скорее всего, что-нибудь подобное и сделал бы – дождался бы, когда противник расслабится, отвлечётся, а потом врезал бы, возможно, не самым опасным, но уж точно болезненным заклинанием. Что ни говорите, те, кто рассуждают о чести, о том, что допустимо, а что недопустимо в бою, скорее всего, попросту никогда не участвовали в реальных столкновениях, не были вынуждены спасать собственную жизнь.
- Сдаюсь! Ты чуть не удушила меня этим вонючим дымом. Ещё немного, и я бы задохнулся.
Clireo airos
Очищает воздух, устраняя запахи, дым, испарения. Площадь зависит от силы мага.
Отредактировано Quintus Warrington (2021-02-08 21:09:57)
Конечно, на открытом пространстве дым быстрее и легче рассеивается не только заклинаниями, но и банальным ветром, в котором уже явственно ощущаются первые весенние нотки тепла. Тем не менее это все равно дает время, чтобы оценить обстановку, убежать, вызвать помощь или окончательно связать противника, пусть в данной ситуации никакой реальной угрозы и не было, хотя, пожалуй, последнее организму было сложно принять, когда даже разумом Гестия не до конца была уверена, что находится в полной безопасности, когда у кого-то, особенно у Квинтуса, в руках палочка.
Наверное, поэтому лишь крепче сжала собственную, но все не решилась применить какое-либо еще заклинание, лишь не сводя взгляда с оборотня, который все-так разогнал дым и вновь сел на поваленное дерево. В прошлый раз он тоже очень спокойно лежал на снегу и разговаривал, прежде чем напугать, и сейчас повторять своих уже совершенных ошибок не хотелось. Как ни крути, повторение - мать учения, так что со спутника сталось бы еще раз напомнить, что он не говорил, что больше ничего делать не будет. Да, впрочем, и этой фразе Гестия бы не особо поверила, наученная горьким опытом, что это совершенно ничего не значит. Всегда больно, когда тебя щелкнули по носу за искреннее участия в очевидно безопасной ситуации, поэтому повторно не спешишь что-то подобное делать без видимой необходимости, не из обиды, а из подсознательного ощущения, что снова все вывернут против тебя.
- Что тут удивительного? - все-таки вопросы задавать можно было, не спеша отходить от созданной стены и лишь отмечая, что надо будет как-нибудь потом попытаться избавить Квинтуса от привычки всякий раз тянуться за спиртным, хотя бы на морозе, - Это же просто трансфигурация. Ей легче защититься от неизвестного заклятия или если не знаешь специализированных щитов.
По крайней мере, точно не приходится думать и судорожно вспоминать, что от чего защищает, теряя драгоценные мгновения. Джонс как-то с детства, видимо, под влиянием отца старалась все упорядочить, систематизировать, найти оптимальные и более универсальные решения без дополнительных усложнений и выкрутасов. Конечно, высшие уровни магии и артефакторики её завораживали и что-то подобное она тоже делала, но всегда помнила золотое правило: "чем проще механизм - тем меньше деталей в нем может сломаться", так же и с планами, и заклинаниями, чем более универсальная и полезна магия - тем меньше шансов, что прилетит что-то неподходящее.
- Этот дым не опасен, - едва заметно качнула головой волшебница, наконец мысленно облегченно выдыхая, судя по мигом расслабившимся плечам и опустившейся палочке, - E contrario, - короткий взмах легко вернул "стену" в её изначальное состояние.
Теперь можно было вновь шагнуть к дереву, поднимая уже порядком остывшее какао из снега и убрать волшебную палочку в сумку, прежде чем присесть рядом с Квинтусом и наконец сделать долгожданный глоток сладкого напитка. Как ни крути, Гестия в любом возрасте любила сладкое, хоть и редко его себе позволяла, заботясь о здоровье, но иногда такие маленькие слабости приносили несоизмеримо много радости, так что можно было себя побаловать, тем более в столь погожий денёк.
- И как часто ты хочешь тренироваться? - в принципе, если это будет полезно, то почему бы нет, тем более, что гулять все равно надо, пусть и не слишком долго, так как Паулу все равно нужно забрать с занятий по живописи, - Ты не замерз? - Джонс все-таки не забыла, что оборотень успел поваляться в снегу, а у нее самой уже напоминали о себе промокшие коленки, - Я бы, может, еще чуть-чуть прошлась, а потом все-таки в тепло, иначе мне потом ноги "спасибо" не скажут, а проваляться с простудой последние деньки до весенних луж будет крайне обидно.
Честно говоря, ей все еще было сложно осознать, что Квинтусу после обращения не хочется отлежаться пару суток под одеялом, коль сейчас нет необходимости сразу вскакивать на ноги и бежать дальше. Может быть, конечно, она сама была избалована вниманием к болеющим, когда их всеми силами окружали теплом и любовью, поэтому не могла представить, что кто-то спокойно, игнорируя усталость, собирается дольше необходимого гулять и подвергать организм дополнительным нагрузкам.
Хотя, вероятнее, Гестии просто хотелось домой – погуляли и хватит, теперь сушить одежду, заниматься другими делами. Не выходной, в конце концов. Тем более у нее там еще несколько заказов лежали, которые принесла с утра Бетти, надо было их хоть посмотреть и ответить, берется ли и, если да, то начать хотя бы черновые варианты набрасывать и договориться о встрече, чтобы обсудить подробности. И Квинтуса покормить – после таких нагрузок как обращение организму нужно где-то брать силы, а это еда, сон и покой, но коль последние два пункта мужчина гордо игнорирует, так хоть не голодает пусть, вряд ли сейчас он сам может позволить себе сильно разнообразное питание.
- И если хочешь что-то отметить, у меня дома есть пирог с вишней, можем попить чаю. Я все не теряю надежду, что когда-нибудь ты его попробуешь хотя бы со мной за компанию. [status]почти Красная Шапочка[/status][icon]http://forumupload.ru/uploads/001a/c7/fc/85/452700.jpg[/icon]
Отредактировано Hestia Jones (2021-02-09 13:38:55)
[icon]https://c.radikal.ru/c37/2101/2f/f8483fccbc25.jpg[/icon]Вишнёвый пирог…
Впору было бы рассмеяться. Но смеялся бы тут оборотень исключительно над собой.
Совсем недавно он был одним из Стаи. И, если честно, ему было плевать на общность интересов, на то, что обычно принято называть солидарностью. Квинтус тосковал разве что по ощущению вседозволенности – оно все последние годы было настолько ярким, что казалось почти осязаемым. Он ведь и примкнул к Грейбеку потому, что тот ставил волков выше закона, выше всех придуманных властями правил. Законы у них были свои – и пусть Уоррингтон нарушил самые основные из них, от воспоминаний было уйти куда сложнее, чем от любой погони.
В частности, от воспоминаний о сладковатом кровавом сыром мясе – у волшебников оно было более сытным и куда более вкусным, чем у маглов. Именно его – ещё тёплое и сочное – Квинтус предпочитал есть, если действительно намеревался что-то отпраздновать. А уж на счёт того, как это мясо добыть, проблем никогда не возникало. Многие до сих пор не сомневались в том, что находятся в безопасности. Гуляли сами по безлюдным местам, не особенно следили за детьми, уверенные, что если раньше ничего не случалось, то всё будет спокойно и впредь. Так что порой всё выходило настолько просто, что охота не вызывала азарта, не пробуждала инстинктов, что предупреждают об опасности. Еда словно бы сама просилась в руки…
Очень сложно было привыкать к тому, что отныне приходится существовать совсем по-другому, оглядываться на те понятия, которые прежде выглядели несущественными и почти нереальными, принимать в расчёт мнение авроров, от которых зависело, останется ли Уоррингтон и дальше на свободе. Необходимо было постоянно себя одёргивать, не давать возможности воображению разгуляться, вспоминать о том, насколько сильно всё изменилось за последний месяц…
Но при этом, глядя на Гестию, волк готов был смириться с происходящим, в очередной раз принять случившееся как данность. Ну, да – не судьба ему пока что вновь попробовать человечины или ворваться в тёплый обжитой дом, чтобы набить рюкзак чужим добром и утащить с собой в лес кого-нибудь из детишек, у которых было особенно нежное, пробуждающее аппетит тело. Говорят, у маглов есть сказки о волшебниках, и в них практически никто не верит, считая вымыслом. Как есть сказки и о злых волках, что могут подстерегать путников или нападать по ночам на жилища людей. О том, что такое и впрямь случается, знают только те, кому не посчастливилось лицом к лицу встретиться с хищниками в человеческом обличии. Хотя, порой и не совсем в человеческом…
- Если тебе это будет приятно, я могу выпить чаю. Могу съесть пирог. Или фруктовый пудинг, - оборотень убрал палочку всё в тот же внутренний карман – он находился на груди, с левой стороны – и натянул шапку пониже. То ли солнечный денёк был всё ещё по-зимнему холодным, то ли он просто устал, но согреться полностью никак не удавалось, несмотря на виски и порцию адреналина, что поступает в кровь всякий раз, когда приходится использовать боевые заклинания и пытаться спрятаться за щитом – пусть даже ты и отдаёшь себе отчёт в том, что реальной опасности нет. – Просто я давным-давно отвык от подобного. И пока что мне куда больше радости доставляют виски и мясо.
Должно быть, на самом деле следовало возвращаться. В конце концов, для его спутницы в диковинку были долгие прогулки по зимнему лесу, она не научилась пока что не замечать пронизывающий ветер и пощипывающий кожу морозец. И если для самого Уоррингтона эта прогулка стала чем-то вроде сладкой иллюзии, царапавшей душу напоминаем о навсегда утерянной воле, то для Джонс она могла показаться утомительной.
- Тренироваться можно в любой момент, когда удастся выбрать время. Чем чаще, тем лучше. В этом нет ничего, кроме пользы. Но на сегодня, думаю, тебе достаточно. Ты мыслишь творчески. Лично я никогда не был силён в трансфигурирующих заклинаниях, и потому редко применял их в бою, когда следует быть хотя бы минимально уверенным в результате.
Волк допил одним глотком содержимое стеклянной фляжки и бросил её в снег. Ну, а что прикажете делать? Крышку он уже потерял, и тащить с собой остатки выпивки было бы совсем уж глупо – всё равно расплескал бы.
- Я не особенно замёрз. Но мы можем сразу отправиться к тебе, я тоже совсем не хочу, чтобы ты простудилась.
Замолчав, он вздохнул, на миг закрыл глаза, потёр переносицу указательным пальцем.
- Я, правда, ценю то, что ты готова приглашать меня к себе. Потому что далеко не каждый привёл бы в дом того, кто каждое Полнолуние становится зверем. И кого ещё совсем недавно искал Аврорат, - Квинтус усмехнулся, словно выдал что-то по-настоящему забавное. Впрочем, почти сразу вновь стал серьёзным. – Хотя, знаешь, это было безумно странное чувство… После того дерьмового зелья, которое меня заставили пить, я испытывал всё то же, что, наверное, испытывал и раньше, когда обращался в волка, но всё-таки не утрачивал способность контролировать себя. Тело менялось, но разум по-прежнему мог при желании одержать верх над инстинктами… Не думаю, что я причинил бы вред тому, кому не хотел его причинять, будучи человеком…
Он рассуждал, обращаясь не столько к собеседнице, сколько к самому себе. Порой мысли, высказанные вслух, кажутся более чёткими и упорядоченными.
- Ну, что, куда теперь? Тебе решать, - он встал с поваленного дерева и протянул руку волшебнице, чтобы помочь подняться. – Кстати… Палочка. Не носи её в сумке. Сумку могут самым банальным образом вырвать из рук или заставить отдать. И тогда ты окажешься беззащитной.
Отредактировано Quintus Warrington (2021-02-12 21:44:08)
Какао все-таки успело остыть, погода вокруг не располагала к тому, чтобы оставаться горячим долго, так что Гестия за пару глотков опустошила импровизированный стаканчик, прежде чем достать из сумки термос и закрутить крышку на её законное место. Тишина зимнего леса подталкивала просто наслаждаться моментом, поглубже вдыхая морозный воздух и уже расслабленно глядя на удивительно чистое небо практически без единого облачка. Пожалуй, она давно вот так не гуляла, никуда не торопясь и ни о чем особо не думая, не строя планов и не обдумывая что-нибудь.
Наверное, даже вернее будет сказать, что последняя такая беспечная прогулка у нее была прошлым летом, еще до встречи с Квинтусом, когда пару дней они с дочерью и родителями супруга беззаботно ходили за ягодами, собирали яблоки, купались в речке и катались на лодке, а сама Гестия с интересом позировала Паулине для портрета. Кроха даже притащила новенький мольберт, подаренный дедушкой, сказав, что теперь будет вольным художником и хочет писать с натуры портреты всех членов семьи. Получилось у нее, к слову, здорово.
И сейчас воспоминания об этом вызывали легкую улыбку. Джонс не особо любила вспоминать прошедший год – слишком много плохого в нем было, но сейчас все равно невольно подумала, что надо забрать дочь и обязательно съездить на выходные за город, просто наплевав на все, чтобы покататься на коньках на замерзшем озере, попить вот так же какао, сыграть в снежки, а потом без сил завалиться спать в обнимку, ни о чем не беспокоясь и никого не дожидаясь ни с работы, ни в гости.
- Мясо – это, конечно, вкусно, на нем одном не проживешь, - невзначай заметила волшебница, выдыхая облачко пара и невольно наклоняясь вперед, чтобы зачерпнуть рукой в перчатке немного снега, - Я просто хочу разнообразить твой рацион, организму нужно много сил и веществ, чтобы восстановиться после обращения и нормально функционировать. А будешь упрямиться, начну кормить с ложки, как маленького, - нет, конечно, последнее было шуткой, что легко выдавала улыбка Гестии и то, что она все-таки не удержалась, резко дунув на подставленную ладонь, что снег с нее разлетелся, словно крошечные светлячки, искрясь в лучах зимнего солнца.
Несмотря на все тяжелые мысли последних нескольких дней, недавний испуг, сейчас Джонс поймала себя на почти забытом ощущении радости от прогулки, почти детской, ничем не замутненной, и этому внезапному порыву хорошего настроения очень хотелось потакать, сохранить в себе это неуловимое тепло, что грело изнутри и напоминало, что жизнь-то и впереди много всего замечательного.
Слова о том, что она мыслит творчески вызывали лишь слегка удивленный взгляд, впрочем, вдаваться в подробности волшебница не стала. В конце концов, часто же говорили, что чем менее предсказуем противник, тем он опаснее. Если мало кто использует трансфигурация в бою – хорошо, потому что это достаточно большой пласт, была бы фантазия и немного навыков, а так вполне можно обойтись и без специальных боевых заклятий, если умеешь быстро соображать и придумывать, как использовать все, что есть под рукой.
А вот на брошенную в снег фляжку Гестия посмотрела, слегка нахмурившись, но так и не успев сказать, то, что она об этом думает, чтобы не прервать внезапное откровение собеседника. Если честно, она до сих пор не особо понимала, что является тем «переключателем», что Квинтус с циничного и откровенно эгоистичного человека превращается в потерянного и философски настроенного собеседника, который словно пытается найти ответы на вопросы, поставленный задолго до рождения всех присутствующих.
- Для этого и разрабатывалось зелье, - через пару секунд молчания ответила Джонс, - Оно не может побороть вирус, но может сохранить сознание и уменьшить неприятные последствия, чтобы сделать течение болезни не столь мучительным. Надеюсь, со временем, при постоянном приеме, тебе станет еще легче, да и когда оно войдет в массовый обиход, люди постепенно начнут воспринимать оборотней не сумасбродными опасными тварями, на это, конечно, уйдут годы, но это первый шаг к тому, чтобы прекратить это многовековое кровопролитие и ненависть. Можно сказать, мы живем при историческом переломе.
Ей действительно хотелось верить, что, например, её внуки уже не будут видеть в оборотничестве ничего удивительного, будут сочувствовать больным, а не ненавидеть. Да и при ответственном отношении к болезни её случаев будет меньше, сколько судеб удастся сохранить, чтобы они не переносили вирус дальше. Может быть, где-то в идеальном мире они продвинутся до того, что найдут лекарство или хотя бы полностью купируют распространение сначала в границах Британии, а потом и в мире. Возможно, потом будущие поколения будут читать об оборотничестве только в учебниках, как сейчас читают о натуральной оспе, последний случай который был зафиксирован в прошлом году, но больше этого уже в естественных условиях никогда не повторится, если верить магловским врачам. Уж время этих эпидемий давно прошло, значит, и ликантропию можно будет свести почти к нулю.
- Пойдем домой, - Гестия благодарно кивнула, принимая помощь Квинтуса, чтобы подняться, но в следующий момент отходя от спутника, чтобы поднять брошенную им фляжку и протянуть её мужчине, - Если она тебе не нужна, забери с собой и выкинь у меня дома, либо оставь мне на кухне – я сделаю из неё что-нибудь красивое, не надо мусорить. Договорились? Я не ношу палочку в сумке, а ты не мусоришь? – и еще бы не ругался, но об этом мы поговорим попозже, - Ты же наверняка знаешь, что не стоит оставлять такие явные следы, если не хочешь, чтобы тебя нашли те, кому не следует. Тут и твоя слюна, и отпечатки пальцев снять можно, потом найти с помощью хорошего артефактолога – легче легкого.
Конечно, по идее, это должен был говорить ей сам Уоррингтон, но Джонс подобное рассказывала скорее по привычке. У каждого были свои способы заботиться о безопасности, вот её с детства приучили не оставлять ничего, что может нести в себе её биологический или магический след. Особенно, когда вокруг происходит столько всего страшного, связанного с оборотными зельями, снятием личных защит, обнаружением местонахождений… Лучше перестраховаться. Квинтусу же тоже не нужны лишни встречи с теми, кого он называл стаей. Мало ли. Бережного Бог бережет, как говорят маглы. [status]почти Красная Шапочка[/status][icon]http://forumupload.ru/uploads/001a/c7/fc/85/452700.jpg[/icon]
[icon]https://c.radikal.ru/c37/2101/2f/f8483fccbc25.jpg[/icon]
- В том, что кровопролитие остановится, я не уверен. Большинство оборотней ведь и так в принципе не опасны. Они покорно позволяют запирать себя в клетках в Полнолуние – как это, благодаря тебе, сделал недавно я. Но тех, кто, в отличие от меня, никогда никого не убивали и никогда ни на кого не нападали, ненавидят ничуть не меньше. Именно поэтому Грейбек и смог собрать вокруг себя волков, которые не хотели безропотно сносить унижения и чужую злобу. Нас обходят стороной и винят во всех грехах не потому, что мы представляем угрозу. А потому, что мы другие. И не особенно защищены законом. Так что на нас легко вымещать ту ненависть, что направлена на Министерство, на соседей и неверную жену… Думаю, ты понимаешь, о чём я.
По крупному счёту, так оно и было – Уоррингтон не утрировал. Разве он бросил бы налаженную жизнь, надежды получить хороший пост в Министерстве и стать полноправным наследником отца, если бы не знал, что его будущее напрочь перечеркнула одна роковая встреча? Тогда ведь Квинтус ещё не успел ни разу нарушить закон – ну, если не считать покупку запрещённых книг к Лютном переулке с разрешения Хэмиша – никого не грабил и уж точно не пытался прикончить, кроме намеревавшегося его сожрать оборотня. Но ведь это мало кого волновало. На службе его бы точно не оставили, даже если бы он, как и положено, встал на учёт. Соседи указывали бы пальцем и шептались бы за спиной, репутация родителей была бы испорчена, а уж о том, чтобы подыскать подходящую чистокровную жену и речи бы не шло… Так что причём здесь зелье? Оно, быть может, облегчит жизнь, сделает обращение не столь болезненным и поможет сохранить разум в Полнолуние, но кардинально, к сожалению, ничего не решит.
- Да и наплевать на это, - волк улыбнулся – искренне и почти весело – глядя на Гестию. – Меня мало волнуют исторические переломы. Я точно не верю в человеческое бескорыстие. Все переломы происходят только потому, что это кому-то выгодно, и кто-то хочет больше власти или солиднее счет в Гринготсе. Мне важно находиться рядом с тобой, знать, что я тебе хотя бы немного нужен. И что ты меня не боишься. Потому я и буду пить это зелье. И играть по тем правилам, что навязал мне Аврорат. Но не ради прекращения многовекового кровопролития.
В словах оборотня не было ни капли горечи, ни намёка на иронию. Он откровенно наслаждался погожим днём, втягивал в себя запахи леса, что тоже ожидал приближения весны, о чём не мог не напоминать птичий гомон. И беззастенчиво рассматривал Джонс, любуясь чертами её лица и плавными контурами фигуры. Совершенно не представляя себе, что ожидает его дальше, волк всего лишь отдавался моменту, радовался тому, что здесь и сейчас нет нужды ни от кого убегать и ни на кого нападать, можно просто получать удовольствие, забывая обо всех опасностях и не думая о будущем.
- Ну, если ты будешь меня кормить, то я съем любую гадость вроде той, что считается у вас полезной и здоровой пищей. И точно выпью чай… Из твоих рук, всё, что угодно.
Он взял стеклянную фляжку, которую Джонс подняла из сугроба, помолчал недолго, оценивая слова волшебницы, и сунул эту фляжку обратно в карман.
Вероятность того, что бывшие приятели отыщут его след именно здесь, была настолько мала, что Квинтус и не думал о ней. После той облавы они вряд ли подойдут так близко к Лондону – станут прятаться, путать следы, постараются затеряться в бескрайних лесах. Быть может, кого-то и вышлют на разведку – но Уоррингтон дал описания всех членов стаи, кроме тех, кто угодил за решётку вместе с ним. И этих разведчиков наверняка повяжут, как только они сунутся в любое поселение, где можно напороться на патрули. Но он не стал спорить. Излишняя осторожность не помешает – это верно. Жизнь полна сюрпризов и выкидывает порой самые неожиданные фортели. И даже пусть он сам не верит в подобные совпадения – если думать постоянно, что кто-то идёт по твоему следу, попросту можно сойти с ума – разубеждать Гестию в том, что враги могут скрываться даже там, где ты всегда считал себя в безопасности, явно не стоило. Нет, он не хотел напрасно пугать женщину. Но порой она казалась оборотню слишком неподготовленной к тому хаосу, что готов был захлестнуть Магическую Британию. Слишком беспечной, несмотря на то, что лично видела резню в Хогсмиде. Так что сейчас мог лишь мысленно её похвалить.
- По рукам. Не буду мусорить и оставлять лишние следы. А ты придумай, где удобнее носить палочку. Можно купить специальные ножны. Можно – делать так, как я. Но тогда летом придётся всё равно носить куртки или жилеты, что не слишком удобно в жару. В лесу-то проще – ночи часто выдаются прохладными. И лишние шмотки редко мешают.
Он обнял Гестию, положив руки на плечи. Впрочем, почти сразу правая ладонь опустилась ниже и остановилась на талии волшебницы.
- Можем аппарировать прямо сейчас. Если честно, я был бы рад оказаться в тепле. А ещё лучше – в твоей постели. И потом, наверное, проспал бы до завтрашнего утра.
- На всё нужно время, мы не можем искоренить всю боль совместного прошлого, но то, что оборотней не пытаются убить на месте, создали структуры для помощи им, разрабатывают зелья - это уже огромные шаг, пройдет еще немало лет, но мы на пути принятия, возможно, наши внуки уже спокойнее будут относить к ликантропии, по крайней мере, мне бы хотелось в это верить и я сделаю все, что от меня зависит.
Гестии не слишком хотелось рассуждать о подобном, но, с другой стороны, она спокойно прожила четыре годы под одной крышей с оборотнем, до сих пор называла Саманту своей подругой, писала ей письма, что-то обсуждала, радовалась её успехам. Не везде волшебники были такими.... жестокими. Постепенно, неохотно, но общество менялось, оно становилось более гуманным, не убивало сквибов, не отбирало маглорожденных при рождении из их семей, не запрещало заводить семьи с маглами и магическими существами, не пускало полукровок от них на опыты... Это все когда-то казалось идиллическим бредом и невозможным, тем не менее сейчас стало в большинстве стран обыденностью, как и то, что женщины занимали руководящие должности, возглавляли силовые структуры и имели полные юридические права, что даже у маглов еще недавно было нонсенсом, а у магов давно нормой. Так что Джонс и впрямь верила, что аконитовое зелье - это огромный шаг к тому, чтобы наконец закончить кровопролитие и помочь больным.
Но у Квинтуса явно было другое мнение, так что продолжать этот спор Гестия не стала, лишь тяжело вздохнув и немного устало улыбнувшись, глядя на собеседника и машинально протягивая руку, чтобы поправить воротник его куртки, на котором все еще оставалось немного снега после всех падений в сугробы.
- Зелье совершенно ни при чем во всем, что касается нас с тобой, - ради справедливости заметила волшебница, - Мне неважно, что ты оборотень, но я рада, что сейчас есть зелье, которое может облегчить обращение и помогает тебе сохранить разум в ином обличии. Это намного важнее, чем вера во что-либо, потому что с его помощью ты остаешься собой, а не подчиняешься болезни.
Обсуждать свои страхи Гестия точно не хотела, потому что сложно было бы сказать, что она действительно совсем не боится Квинтуса. И виновата в этом далеко не ликантропия. Но ей и самой было сложно разобраться в собственных чувствах и опасениях, а делиться ими с кем-то Джонс еще не была готова даже мысленно, так что сейчас лишь заправила обратно выбившуюся из-под шапки темную прядь и едва заметно улыбнулась от слов о здоровой еде.
Порой Уоррингтон все же вел себя исключительно как капризный ребёнок или щенок, с которым сладу не было, пока на ручки не возьмешь. Было бы даже забавно представить картинку в виде попытки накормить взрослого и серьезного человека с ложки невкусным, по его мнению, супом. Дурачество, да и только, но все равно вызывает улыбку и делает жизнь не такой... печальной.
- Я спрошу у знакомых и отца про ножны, - все-таки с куртками тоже было много нюансов, что может что-нибудь случиться с застежками, да и не всегда же выхватить палочку из внутреннего кармана можно так же быстро, как из закрепленных на предплечье ножен, - Но до завтрашнего утра вряд ли получится, мне еще через пару часов надо забрать дочь и заняться сегодня работой. Если, конечно, у тебя внезапно не открылся талант игры с детьми или предрасположенность к артефактологии.
Шутки шутками, но действительно не выходной, и пусть вопрос финансов для Гестии никогда не стоял ребром, но все-таки она предпочитала добросовестно работать с заказами, которые ей приходили и все делать вовремя. Да и побыть с Паулиной, обсудить занятия по живописи, доделать небольшой амулет, который они начали еще неделю назад и теперь было самое время завершить, чтобы он висел у нее в комнате вместе с другими творениями и незримо оберегал. Положительно заряженные вещи лишними не бывают.
И это не значило, что надо указать Квинтусу на дверь, ему же действительно может быть нехорошо после полнолуния, но обозначить, что поваляться в кровати не получится – это точно.
Аккуратно приобняв спутника одной рукой, Гестия все же спокойно взяла оборотня за правое запястье, не потому, что хотела убрать его ладонь с собственной талии, а потому что только там могла коснуться порт-ключом в виде браслета голой кожи меду перчаткой и рукавом куртки. Аппарировать на лестничную площадку ей не хотелось, а так короткий рывок перемещения после слова активации и вокруг уже родная прихожая и радостной попискивание клубкопуха, который почти моментально выбегал, стоило хозяевам вернуться домой.
- Привет, - волшебница не удержалась от улыбки, отходя от Квинтуса, чтобы ласково потрепать питомца, заодно наклоняясь, чтобы расстегнуть и снять ботинки – не надо разносить по всему дому, - Так что, попьем сначала чай? Просто я себя ледышкой чувствую, хотя, вроде, погуляли совсем немного.
Джонс легко повесила пальто на вешалку, убрала шапку с шарфом и перчатками на полку, прежде чем подхватить Сахарка, возмущающегося, что ему не уделили внимания, на руки и сделать пару шагов по коридору в направлении кухни, попутно раздумывая, что, наверное, надо все-таки переодеться в домашнее, когда поставит чайник. Все равно дома было спокойно и уютно, не враждебно и даже присутствие оборотня воспринималось спокойно, когда в гости приглашаешь сама, а не вынужденно от дикой смеси страха, неопределенности и жалости.
- К слову, тебе тогда адреса помогли? – молчать было как-то неудобно, пока одной свободной рукой волшебница ловко набрала воду в чайник, включила его и достала из духового шкафа уже не горячую форму с испеченным с утра вишневым пирогом, ставя его на стол и надеясь, что Квинтус не будет придираться к тому, что все не выложено на красивые тарелки, - Просто я подумала, что, наверное, ты можешь поискать работу не только у зельеваров, если, конечно, тебе это еще интересно. [status]почти Красная Шапочка[/status][icon]http://forumupload.ru/uploads/001a/c7/fc/85/452700.jpg[/icon]
Вы здесь » Marauders: stay alive » Незавершенные отыгрыши » [25.02.1978] Winter. Wizardry. Wonders.
