…Полнолуние осталось в прошлом.
Первое Полнолуние, в которое Квинтус, став волком, не сумел как следует поохотиться.
Прежде он думал, что лишившись этой воли –  что пахла лесом, дымом и кровью – он вряд ли сможет выжить.
Но судьба порой преподносит интересные сюрпризы…
И нет – вроде бы ничего не изменилось. Ничего не встало с ног на голову, оборотень не чувствовал себя по-другому, не думал по-другому, не пытался забыть прошлое.
Но он  понял, что по-другому можно жить.
И, надо сказать, эта жизнь приносила ему удовольствие.
   …С аконитовым зельем обращение переносилось легче. Сегодня Уоррингтон был в порядке. Совсем. Ни слабости, ни тошнотворного головокружения, ни ноющей боли в мышцах. Во всём нужно находить хоть что-то приятное, не так ли?
Пусть теперь он не мог убивать – походя, бездумно, зная, что имеет возможность исчезнуть в любой момент, насладившись вкусом тёплой плоти и оставив позади себя чью-то разрушенную жизнь и несбывшиеся надежды, в который раз доказав себе, что недозволенного на свете не существует. Зато теперь не стоило бояться встречи с аврорами, не представляла опасности возможность нарваться на охотников. Ну, да, он давненько не ел сырого человеческого мяса – хоть и помнил его привкус, такое, что ни говорите, хищнику не забыть – но всё-таки питался совсем неплохо. Пил вдоволь – и виски в частности.
А свобода… Свобода – понятие относительное. Ощущал себя Квинтус свободным? Признаться, он не особенно задумывался над этим.
Что толку тратить жизнь на абстракции, когда существуют и куда более важные моменты?
  …Уоррингтон не зря аппарировал именно к этой ферме. Пару месяцев назад волки убили здешних обитателей. Главу семейства, жену, нескольких отпрысков… Ясное дело, что мяса хватило на всех, потому запасы продовольствия даже не тронули.
Сейчас волку требовалось то, что принадлежало убитым. Что угодно – личные мелочи,  памятные вещи, любимые безделушки… Как именно это может быть использовано, он понимал смутно. Но сама задача была ясна, а вдаваться в нюансы ему было без надобности.
   …Февральский день – в такие дни особенно ясно ощущается приближение весны, несмотря на морозец, на то, что снег вдали от Лондона и не думает таять. Но солнце всё равно поднимается выше. Вечер наступает всё позже, а в воздухе разливается ни с чем несравнимый аромат оттаявшей коры, чуть осевших сугробов и снующего туда-сюда мелкого зверья.
Хотя, быть может, дело и не в приближающейся весне, а во внутреннем состоянии. А Квинтус, что ни говорите, был счастлив. И пусть его пасли авроры, пусть он вынужден был докладывать им обо всём подозрительном, пусть ему пришлось предать все те идеи, которыми оборотень руководствовался без малого два десятка лет.
Да плевать.
Главное же – получать удовольствие от собственного существования. Смаковать каждый день, словно дорогую выпивку. Испытывать пьяный кураж, полностью  забывая о похмелье.
  Он втянул в себя воздух – всего лишь по привычке. Волк не ожидал здесь сюрпризов. Да и с чего бы ожидать? Кто может забрести в этот стоящий на отшибе пустой и продуваемый всеми ветрами дом?
Запустение, старая засохшая кровь, плесень… Именно это и уловило обоняние. Как говорится, то, что нужно.
Уоррингтон не стал заходить в дверь – приблизился к разбитому окну. Рукой в перчатке нажал на задвижку, что запирала раму, приподнял её. А затем, привычно стараясь не шуметь, пробрался внутрь.
В короткой кожаной куртке, потёртых джинсах, старых армейских ботинках и с рюкзаком на плече, он выглядел точно так же, как и в те дни, когда жил в Стае.
Впрочем, нет, не совсем. Волосы, хоть и спадали почти до плеч, были аккуратно подстрижены и выглядели чистыми. Да и одеколоном от него прежде пахло весьма редко.
   Очутившись в комнате с выцветшими обоями, он расстегнул куртку, чуть прищурился, вглядываясь в полумрак заброшенного строения.
Что тут может ему пригодиться?
Взгляд голубых глаз скользнул по разбросанному барахлу – перевёрнутое кресло, сбившийся ковёр на полу, опрокинутый торшер.
Наклонившись, Уоррингтон поднял с пола дешёвый браслет из прозрачных камней и старую морскую раковину, явно привезённую давным-давно откуда-то с побережья. Расстегнув одно из отделений рюкзака, сунул туда находки. Затем заметил на комоде помятую бумажную закладку, которую явно использовали не один месяц – на ней даже сохранились какие-то записи, то ли чьё-то имя, то ли название улицы – и отправил её туда же. После чего, вновь повесив рюкзак на плечо, открыл дверь и вышел в коридор первого этажа. Бояться тут волку было некого – ну, не убитых же ими владельцев дома, верно? Но всё-таки он, как и прежде, старался передвигаться тихо  – это уже стало чем-то сродни условному рефлексу - и даже вытащил волшебную палочку из внутреннего кармана.

Отредактировано Quintus Warrington (2020-11-23 11:56:34)

Подойдёт ли то, что он уже отыскал?
Да один Мерлин знает… Здесь Квинтус явно не был специалистом. Поэтому решил поискать ещё немного, такого добра здесь должно валяться с лихвой, будет потом из чего выбрать.
   Волк чуть заметно улыбнулся. Ему было приятно представлять себе, как он вернётся обратно, как Гестия будет рассматривать его добычу. Наверняка похвалит, скажет  что-нибудь хорошее. А потом будет ночь, и…
…Он чуть не споткнулся, запутавшись ногой в разбросанной верхней одежде – тогда кто-то смеху ради перевернул вешалку в прихожей, и шмотки разлетелись по полу. А большую часть барахла – старое, не особенно тёплое да и просто не приглянувшееся никому – с собой не забрали.
- Дерьмище грёбанное… - почти миролюбиво выругался Уоррингтон. Больше по привычке и, так сказать, для порядка, чем из-за того, что он и впрямь разозлился. Его хорошее расположение духа сейчас было сложно нарушить.
Ну, да, он прекрасно помнил одно из главных правил выживания – отвлекаться нельзя. Все посторонние мысли следует отложить на потом, на тот момент, когда ты окажешься в полной безопасности. Во время любой вылазки стоит думать только о деле – и тогда у тебя будет куда больше шансов вернуться целым. Да и вообще – вернуться.
Хотя с другой-то стороны – разве это вылазка? Так, загородная прогулка. Возможность вырваться за пределы Лондона и подышать родным лесным воздухом.
Странное дело, живя в Стае, Квинтус тосковал по Лондону. При  первой возможности возвращался на улочки, где жили волшебники, гулял среди каменных домов с остроконечными крышами, заходил в пабы и окунался в вечную городскую суету. Сейчас же он ловил себя на том, что немного скучает по вольной лесной жизни. Не жалеет о ней, нет. Но всё-таки испытывает желание – иной раз смутное, едва осознанное – оказаться среди вековых деревьев, насладиться тишиной, услышать, как под ногами хрустит снег.
От прошлого не избавиться. Его можно попытаться стереть из памяти, но какой в этом смысл, если оно всё равно будет приходить во снах, напоминать о себе каждым твоим жестом, что продиктован отпечатавшимися в сознании старыми привычками, просыпаться вместе со звериными инстинктами, которые, как ни прячь их от посторонних глаз, дадут о себе знать?
   …Теперь он задел шнурованным ботинком на толстой рифлёной подошве кость. Кажется, берцовую. На ней оставались ещё ошмётки смёрзшегося мяса – молодняк резвился, расслабившись после удачного нападения. Благодаря тому, что дом промёрз, падалью воняло не особо.
На кость он не наступил, сосредоточившись на текущем моменте и очень стараясь не мечтать о возвращении. Только пнул её, заставив откатиться чуть дальше. А после этого наклонился, подобрав с пола старую чашку с блеклым рисунком. Она была целой – вероятно, кто-то выкинул её в коридор, пока хозяйничал на кухне или в гостиной, и по прихоти судьбы хрупкий фарфор не разбился.
- Сгодится, - в полголоса произнёс Уоррингтон и сунул находку в рюкзак, для чего пришлось расстегнуть один из его карманов. А затем взгляд его зацепился за простенький кулон в виде семиконечной звезды. Он был испачкан в засохшей крови – здесь пол вообще оказался так густо залит кровью, что угадать какой изначально цвет имел ковёр представлялось вряд ли возможным. Впрочем, ботинки о неё уже было не испачкать. А если и испачкаешь – какая проблема-то?
Оборотень поднял кулон, кое-как обтёр печаткой и убрал в карман куртки…
Именно в этот момент он смог различить что-то, напоминавшее звук осторожных шагов?
Или это случилось чуть раньше, а теперь Квинтус лишь явно ощутил чужое присутствие – в такие моменты у настоящего волка шерсть на загривке начала бы вставать дыбом, а верхняя губа подниматься, обнажая клыки.
   Он лишь замер, настойчивее втягивая в себя воздух. И, казалось, откуда-то сверху уловил тонкую нить запаха, что был не отголоском прошлого, вплетённым в наполненную холодом и тлением атмосферу этого места. Запах был живым, знакомым, волчьим.
Квинтус сделал шаг назад, упираясь спиной в стену. Мысли лихорадочно сменяли друг друга, и самой первой была та, что его всё-таки вычислили. Нашли. Обложили.
Впрочем, на выручку моментально пришла обычная логика – он ведь аппарировал сюда. Проследить за ним было невозможно. А то, что оборотень направляется на эту ферму, он и не говорил никому. И потом запах был такой слабый, такой размытый, что его не могла оставить Стая. Или то, что от Стаи осталось…
Кто-то один… Это кто-то один… Это…
- Infomatio! – очередную мысль опередил резкий взмах волшебной палочки в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Первое, что пришло в голову. Впрочем, нет, первым было желание взорвать всё на хрен. В последний миг остановило лишь понимание того, что обломки могут накрыть самого Уоррингтона.
- Я тебя почти нашёл. И будет лучше, если ты, твою мать, выйдешь добровольно.
Почти ласковый голос, по нему так сразу и не скажешь, что нервы напряжены до предела, а в душе только одно желание – поймать эту сволочь. Живьём. И оттащить в Аврорат. Это уж явно зачтётся…

Отредактировано Quintus Warrington (2020-12-04 20:37:36)

- Protego!
Короткий росчерк волшебной палочки в незамутнённом дымом воздухе – клубы этого дыма устремились чуть в сторону и вверх, туда, куда Уоррингтон и старался их направить. Впрочем, судя по всему, это не помешало Тебби атаковать.
Тебби…
Знакомый хоть и мимолётный запах. Негромкие отзвуки голоса, произносившего заклинания. Смутное ощущение узнавания.
Вот же тощая сучка… Что ей здесь потребовалось?
Если честно, когда Квинтус жил в Стае, эта тварь не особенно его напрягала. Наоборот, порой пробуждала спьяну фантазию. Волчицы его никогда не вдохновляли, ни при каком раскладе. Как сказали бы маглы – чёрт знает, почему. Со своей же стороны оборотень смог бы с полной ответственностью утверждать, что этого не знает и чёрт. Ведь у этих баранов, которые и представления не имели о магии и которых можно было безнаказанно резать, чтобы набить карманы – да и желудок – за чёрта сошёл  бы любой волшебник. Даже без вируса ликантропии, гуляющего в крови. А уж большинство волшебников точно не дали бы ответ, отчего Уоррингтона тянет к респектабельным, одетым в изысканные наряды, к тем, за кем тянется аромат свежести и тонких духов. А не крови, дыма и леса - ведь подобные запахи унюхает любой хищник, от них не сумеешь при всём желании окончательно освободиться, ведя кочевую, полную опасностей жизнь.
Но всё-таки порой – особенно перед Полнолунием, когда выпито бывало слишком много, и требовалось куда-то деть себя, чтобы не смотреть беспрестанно на небо в ожидании увидеть полный диск ночного светила и, наконец, ощутить почти желанную боль обращения – он мог переспать и с волчицами. В такие моменты эта худая девка умела раззадорить воображение, даже если всего лишь бросить на неё случайный, мутноватый от виски взгляд.
И что, жалеть её из-за этого?
Да хрена с два.
Серебристая вспышка щита, оттолкнувшего чужое заклятие. Немного насмешливая улыбка, скользнувшая по губам – вопреки пониманию того, что ещё немного, и Тебби удалось бы его связать. Одно мгновение, скользнувший по тому дерьму, которым был завален пол, ботинок. Или случайная мысль, что отвлекла бы от происходящего – и всё, считай, песенка спета.
Меткая скотина… Как изловчилась-то в дыму?
- Это ты, малышка?.. Это ты. Наверное, в Стае дела идут совсем херово, если вы шляетесь там, где валяется падаль, а свежей добычи нет на много миль вокруг. Но я пришёл не за падалью, делить нам нечего. Выходи, поговорим. Мы же неплохо ладили, Тебби.
Он снова с шумом втянул в себя воздух. Плесень, мёрзлая тухлятина. Дым, созданный самим Квинтусом. Нет… Других волков тут точно не было. Как не было и посторонних звуков, что, так или иначе, выдали бы чужое присутствие.
- Я хотел вернуться после того, как сбежал от авроров. Только не смог найти вас. Давай, иди сюда, нам же есть, что сказать друг другу.
Голос звучал дружелюбно, почти ласково. Будто Уоррингтон, как в старые добрые времена, был готов пригласить её глотнуть чего покрепче. И закусить свежей, ещё тёплой, чуть сладковатой человечиной.
Осторожный, почти беззвучный шаг в сторону. Рифлёная подошва едва не раздавила осколки разбитой вазы, но опустилась рядом, почти не задев их. Теперь, чтобы атаковать его снова, волчице потребовалось бы спуститься и выглянуть в холл.
Ни страха. Ни особой ненависти. Только злой – почти весёлый – азарт.
И уж конечно, ни намёка на сожаления. Гестии – его Гестии – нужны были личные вещи убитых хозяев фермы. Как именно волшебница будет их использовать, Уоррингтон даже не пытался понять. Но дал себе слово, что не подведёт её, что принесёт всё необходимое. Не каждому дана возможность приручить дикого зверя. Но тот, кто сумел, у кого получилось, однозначно может рассчитывать на преданность. На то, что этот зверь сделает всё, что попросят, порвёт глотку, кому угодно, не побоится сдохнуть сам. Просто пойдёт до конца – даже в мелочах, даже тогда, когда отступить и сбежать не было бы особой проблемой, и за это никто не осудил бы.
…А если притащить Тебби к аврорам, те точно будут довольны. А доказать свою лояльность – значит, возможно, получить какие-то послабления.
Заманчиво?
Да не то слово.
Квинтус держал палочку в правой руке, перед собой. Она смотрела точно в потолок и была готова ударить любым, даже самым тёмным заклинанием из разряда Непростительных.  Но пока что оборотень ждал.
Ждал – и всё ещё улыбался.
Примерно так же хищники сидят в засаде. И так же – охотники выслеживают хищников. Неважно, на чьей ты стороне, если все понятия смешались. И не осталось ничего – кроме надежды, появившейся благодаря слепой влюблённости. Когда за душой есть лишь это, не испугает ни одна схватка.

Отредактировано Quintus Warrington (2020-12-10 20:38:42)

И всё-таки искушение ударить по лестнице заклятием помощнее, разбивая старые перекрытия и превращая в щепки высохшие доски, было по-настоящему сильным.
Только вот что это даст?
Убивать Тебби не входило в планы Уоррингтона. Конечно, оборотень прекрасно понимал, насколько опасны для него те волки, что смогли уцелеть при нападении авроров. Но надежда перебить их по одному, полагаясь на случайные встречи, стала бы полнейшей утопией. Чтобы ему и дальше можно было спокойно - или хотя бы относительно спокойно - жить, следовало устроить так, чтобы одним махом накрыли всех, кто остался у Грейбека. И, надо сказать, здесь эта сучка могла оказаться весьма полезной.
Квинтус услышал глухой стук и невольно усмехнулся - она нервничала, иначе вела бы себя потише, раз уж не желала спускаться к нему. Что совсем неплохо - тот, кто нервничает, часто совершает ошибки. Впрочем, особенно рассчитывать на это не стоило - Уоррингтон знал, что Тебби была самкой опытной и неглупой. Не зря же её ценит Сэм, отношения с которой у волка категорически не складывались. Нет, до откровенных стычек не доходило - но, пожалуй, лишь потому, что Квинтус предпочитал держаться подальше от Сэм и не перебегать ей дорогу, понимая, что нарваться на конфликт с ней означало, вероятнее всего, и нажить проблемы с вожаком. А уж последнее было точно без надобности.
   ...Голос старой знакомой, многократно усиленный и, казалось, заполнивший весь дом, не давал понять, куда та направилась. И раз уж она прибегла к подобного рода чарам, стало быть, хочет скрыть свои перемещения.
Решила сбежать?
Вот последнего допускать точно не стоило - не нужно ей возвращаться туда, где оборотни разбили лагерь, с вестью о том что Уоррингтон жив, здоров и на свободе. Да ещё и разгуливает по местам боевой славы. Ясное дело, что это вызвало бы много ненужных вопросов, которые бывшие товарищи с удовольствием задали бы самому Квинтусу, в конце концов, отыскать его в Лондоне было пусть не слишком просто, но в принципе вполне возможно.
Значит, лучше грохнуть, чем позволить уйти...
Но пока Тебби вроде бы не пыталась сбежать. Пока они разговаривали - и, выходит, был шанс повернуть всё по-своему. Оглушить, связать, утащить с собой в город.
- Так я ни от кого и не бегаю. Если бы я знал, куда вернуться, давно бы это сделал. Где сейчас Фенрир? Может, расскажешь, чтобы я знал, куда идти.
Правда, не факт, что приду один, милая.
Ни мгновенного сожаления, ни смутного укола совести. Из-за него тоже мало кто переживал, когда он чуть не сдох в январе. Да и вызволять его из застенков тоже явно никто не пытался. Очередное доказательство того, что в этом мире каждый сам за себя.
Не то, что бы Квинтус сильно надеялся, что собеседница с ходу выдаст ему нынешнее место обитания Стаи, но всё-таки не забывал и того, что многие,  если их выбить из колеи, могут сболтнуть лишнего.  А волку теперь пригодилась бы любая информация.
- Говоришь, наверху осталась кровать? Хорошо, тогда я поднимаюсь. А ты пока раздевайся. Так уж и быть, уделю тебе несколько минут. А то авроры, говорят, многих перебили. Должно быть, одиноко? Некому согреть ночью?
Она попыталась связать Квинтуса. Не убить. Почему? Хочет сыграть с ним в ту же игру, что задумал сам Уоррингтон, стерва? Что ж, пусть попробует.
Оборотень поудобнее надел рюкзак, забросив обе лямки на плечи.
Дым постепенно рассеивался - что, впрочем, было и к лучшему. Сейчас он мог помешать самому Квинтусу ориентироваться в доме. Всё так же держа волшебную палочку перед собой и на миг задержав дыхание, он шагнул к лестнице.
- Clireo airos, - на всякий случай, чтобы самому дышать нормально.
Девочка хочет драться? Так пусть выходит навстречу. Пока они общаются один на один, Уоррингтон не сомневался, что сумеет использовать ситуацию.
- А знаешь, Тебби, в Аврорате кормят не так уж и плохо. Может, лучше отправиться туда? По крайней мере, не придётся лазить по разорённым домам и жрать всякие отбросы.
На то, чтобы преодолеть несколько ступеней, ушла всего пара мгновений.
- Reducto! - синяя вспышка заклинания врезалась в самую дальнюю от него приоткрытую дверь, когда Квинтус ещё находился на лестнице и был уверен, что разлетевшиеся обломки его не зацепят.
- Иди сюда, детка. А то я на хрен разнесу эту халупу. Так и останешься тут навсегда. А мне бы этого не хотелось. У меня на тебя большие планы.

Что ни говорите, повезло. Уоррингтон и не рассчитывал, что Тебби окажется именно за этой дверью. Он-то намеревался методично разносить строение до тех пор, пока старая знакомая себя не обнаружит.
- Defendo, - он, почти не задумываясь, выдохнул давным-давно заученное заклинание, чувствуя едва ощутимое покалывание в пальцах, когда атака ударилась о щит.
Нет, Квинтус не расслаблялся, не позволял себе поверить, что победа находится в шаге от него, что ему ничего не угрожает.
Хрена с два. С волками так не бывает. Она опасны всегда – во всяком случае, пока дышат.
Поэтому, даже зная, что он сильнее, что у него есть все шансы забрать с собой в Лондон эту красотку, оборотень сохранял бдительность. Ставкой была его жизнь. Как и обычно, по крупному-то счёту. Он никогда не боялся рисковать и, если требовалось, частенько играл ва-банк. Но вот сейчас, когда Уоррингтон и впрямь верил, что ему выпал второй шанс, что у него началась новая жизнь, совать голову в петлю определённо не собирался. В этот день риск должен был стать оправданным и разумным, прямо пропорциональным возможной выгоде.
Ему хотелось притащить Тебби в Министерство, это доказало бы в очередной раз, что Квинтус весьма ценное приобретение, и авроры должны радоваться тому, что он согласился сотрудничать с ними, ведь оборотней из стаи Грейбека очень редко кому удавалось захватить живыми. Разве что январское Полнолуние стало исключением.
Но готов ли он был за это сдохнуть?
Да сейчас…
Волк верил, что его ждёт Гестия, что она будет рада его возвращению – и тем старым вещам, что он принесёт с места преступления. Он изо всех сил старался не думать о том, как пахнет эта волшебница, какими нежными могут быть её прикосновения – и это даже получалось. Потому что Квинтус за все те годы, что находился вне закона, привык концентрироваться на текущем моменте, полностью отдаваться происходящему и не оглядываться назад ровно до тех пор, пока не будет ясно, что опасность миновала.
Но при этом Уоррингтон не забывал, что заигрываться с возможной добычей не стоит. И не стоит забывать о том, что каждый зверь, особенно загнанный в угол, может вцепиться тебе в глотку. Как в фигуральном смысле, так и в буквальном.
- А что, Сэм склеила ласты? Надо же, какая приятная новость…
Фенрир, судя по словам, волчицы, здравствовал. Жаль, конечно. Но это какая-никакая, а информация о том, что происходит в Стае. И, надо думать, она будет небезынтересна тем, кто ведёт на оборотней охоту.
Несколько быстрых шагов по коридору. Старый дощатый пол скрипел под толстыми подошвами зимних шнурованных ботинок, но уж на это Квинтус точно не обращал внимания. Отбросил, не глядя, ногой обломок доски, отлетевший от разорванной его заклинанием двери.
Теперь он мог отчётливо видеть ведьму, что отступила к окну.
Сбежать хочет, сука…
Вот это точно не входило в планы Уоррингтона. Он уже понял, что лучше добить Тебби, чем дать возможность ей уйти.
Ему нужно было приблизиться ещё немного, ещё совсем чуть-чуть, чтобы не промахнуться.
- К дементорам теперь прямая дорожка тебе, я уже избежал встречи с ними. Жаль, что и Сэм избежала. Я бы посмотрел на этот поцелуй, - Квинтус издал почти весёлый смешок. – Дерьмово выглядишь, красотка. Пожалуй, развлекаться с тобой я всё-таки не стану. Сначала тебя стоило бы отмыть и откормить. А уж это будут делать авроры.
Задевали его слова волчицы, что прежде могла сидеть рядом с ним у одного костра, рвать ту же жертву и драться с теми же врагами?
Пожалуй, они и впрямь могли задеть того, кто не считал любые идеи условностью, а любое братство – вынужденным союзом.  Но вот Уоррингтон мог лишь посмеяться, думая о том, что эта девка завидует тому, как ловко ему удалось повернуть обстоятельства в свою пользу.
- Axelitus!

Вести долгие разговоры не входило в его планы - как и обращать внимание на чужие слова. Уоррингтон знал, что она будет атаковать, потому что просто так, у него на глазах, выскочить из окна у Тебби точно не получилось бы - в таком случае, пусть и ненадолго, она стала бы отличной мишенью. Впрочем, Квинтус не предполагал, что волчица ответит ему подобным заклинанием. Потому что это было опасно не только для него, потому что дом явно был старым, и то время, пока  стоял заброшенным, пока здесь не разводили огонь и не следили за состоянием балок и перекрытий, наверняка не лучшим образом отразилось на строении.
Между тем, удивление не помешало среагировать вовремя - оборотень прекрасно помнил, что случилось вчера на опушке леса, когда он не успел в нужный момент поставить щит, поскольку ничуть не сомневался, что легко отразит любые чары...
- Defendo!
Однако он не сразу ощутил привычное покалывание в руке, которое подтверждало бы то, что чужая атака успешно поглощена невидимой защитой. Заклинание ударилось в стену чуть поодаль от него, и в следующий момент щит принял на себя шквал деревянных обломков и разорванных в щепки досок.
- Тупая грязная тварь! - не то крикнул, не то подумал с бешеным желанием уничтожить старую знакомую прямо на месте. Да плевать на Аврорат. В крайнем случае, притащит туда то, что от Тебби останется. Как доказательство, что Уоррингтон не просто старается добыть важные сведения, а ещё и лично уничтожает преступников. Тоже не так плохо, если вдуматься.
- Sagitta! - он поднял палочку на уровень шеи женщины и с ненавистью выдохнул заклинание. И внезапно почувствовал, что перекрытие рушится. Должно быть, ветхое строение не выдержало того удара, что вызвали чары ведьмы.  Доски под ногами надсадно трещали, и Квинтус вынужден был отступить назад, в коридор, чтобы успеть добраться до лестницы до того момента, когда пол начнёт окончательно проваливаться, или крыша упадёт им на голову.
А каким местом ты думаешь, сучка?
И всё-таки времени оставалось слишком мало,  не было возможности даже обернуться, убедиться в том, что стрела достигла цели. Уоррингтон ощутил, что высохшие от времени доски под ногами начинают с хрустом ломаться, пропахшее сыростью здание складывалось, как карточный домик, мимоходом задетый чьей-то неосторожной рукой.
-Дерьмо.
Других слов, чтобы охарактеризовать ситуацию попросту не находилось. До лестницы оставалось ещё несколько футов, и он уже отчётливо понимал, что не успевает...

   ...Судя по всему, потолок ещё не рухнул. Повреждённый взрывом пол второго этажа обвалился вниз, но несущие балки выдержали - пока что... В воздухе висела пыль, такая густая, что напоминала туман. Уоррингтон почти не ощущал боли - во всяком случае, когда постарался пошевелиться. Разве что неприятно кололо где-то справа, в области рёбер. Кажется, он упал на что-то относительно мягкое - то ли старый диван в заброшенной гостиной, то ли кушетку. Во всяком случае, вроде бы двигаться мог. Да и не напоролся на острые обломки.
Повезло...
Надо было выбираться, пока его не завалило здесь окончательно - одному Мерлину известно, сколько ещё простоят несущие стены.
Волшебную палочку он так и сжимал в руке. Рюкзак, предусмотрительно надетый на спину, тоже оказался при нём. Волк попробовал встать, опираясь о перевёрнутое кресло - и, как ни странно, это получилось, разве что на левую ногу трудно было наступать. Но это даже не стоило теперь принимать в расчёт - потом со всем разберётся, когда окажется в безопасности. А сейчас надо было, как можно быстрее, добраться до выхода и аппарировать, от всей души надеясь, что ведьма получила предназначавшуюся ей стрелу.