[indent]Эдгара потряхивало. Сначала он думал взять на работе отгул, но в итоге решил, что так только привлечёт к себе ненужное внимание. Никто не заподозрил бы его, потому что у него не было прямого мотива, но на всякий случай имело смысл обеспечить себе алиби, так что он собирался заглянуть в гости к Дожу и аппарировать оттуда, чтобы никто не заметил отлучки, оставив свой обливиаторский значок у Элфиаса, а после вернуться тем же способом, как будто никуда и не уходил. Он знал адрес Роуэн Росс и время, в которое она возвращалась домой, а риск встретить там посторонних был минимален. Вероятно, людям наподобие мистера Эйвери это дело показалось бы простым. Эдгар невольно задумывался над тем, что каждый из вошедших в доверенный круг сторонников Тёмного Лорда, должно быть, заплатил кровавую цену за входной билет, не моргнув глазом: для тех благообразных джентльменов, которые под Рождество устроили бойню на вокзале Кингс-Кросс, убить одну несчастную женщину наверняка было легко. Ему легко не было.
[indent]Три дня с того вечера, когда Лорд Волдеморт собственной персоной посетил его дом и сказал, что он должен будет сделать, Эдгар не находил себе места. На четвёртый стало ещё хуже. Всё это время он мало спал и плохо ел: кусок не лез в горло. Много сил уходило на то, чтобы поддерживать видимость нормы — продолжать ходить на службу, улыбаться детям и Эль, заниматься обычными будничными делами, как будто ничего не происходит. Помимо этого, нужно было подготовиться, и если с технической стороной больших сложностей не возникло, то с моральной всё обстояло значительно хуже.
[indent]Эдгар, конечно, рассказал обо всём Дожу. Они говорили очень долго, но пришли к всё тому же безжалостному итогу. Ты сделаешь это, Эдгар. Аргументов обнаружилось множество. Отказ был равнозначен провалу, а провал грозил бедой всей семье Боунсов. Роуэнн Росс умерла бы в любом случае, не от его руки, так от чьей-то другой, только тогда её смерть была бы напрасной. Более того, выполнение поставленной задачи обещало стать для него пропуском в другую лигу и получить доступ к новой информации об этой засекреченной тоталитарной террористической ячейке высокого полёта. Им выпал редкий шанс, который они обязаны использовать. Умом Эдгар всё это понимал и даже не пытался отказываться, видя в происходящем неизбежную расплату за собственные ошибки. Однажды он сказал Элфиасу, что сделает всё, что от него потребуется. Эдгар помнил об этом обещании и не собирался от него отказываться. Но никакие доводы рассудка не имели значения перед голым фактом: он должен отнять жизнь. Убийство, каким бы необходимым оно ни было, меняло всё.
[indent]Время приближалось. Эдгар не мог усидеть на месте и мерил шагами домашний кабинет Дожа, стараясь удержать под контролем разошедшиеся нервы. Он не говорил «я не смогу» лишь потому, что в этом не было смысла. Говорить, в сущности, было уже нечего. Эдгар подошёл к окну и остановился возле него, обратив взгляд на лужайку, утопавшую в сгущавшихся сумерках. Он больше не мог позволить себе сомневаться в правильности принятого решения, чтобы не испортить всё неуместными колебаниями. Путь оставался только один: он должен справиться.
[indent]Прежде чем уйти, Эдгар отступил от окна и посмотрел на Элфиаса, молчаливо с ним прощаясь, потому что знал: когда он вернётся, он будет уже другим. Всё будет по-другому. Так ничего и не сказав напоследок, Эдгар аппарировал. В доме Роуэн Росс горела пара окон. Он постоял несколько секунд, собираясь с духом, — и направился прямо к крыльцу. Это был плохой план. Эдгар чувствовал, что его непростая задача грозит стать непосильной, если ему сначала придётся говорить с этой женщиной. К сожалению, она должна была открыть ему дверь и впустить внутрь, чтобы не сработали охранные заклинания. Так что Эдгар подошёл к двери и нажал кнопку звонка.
[indent]— Здравствуйте, миссис Росс, это Эдгар… Эдгар Боунс, из отдела обливиаторов. Простите за поздний визит, но мне нужно с вами поговорить. Я могу войти? Это не займёт много времени.
[indent]Они были знакомы довольно поверхностно, но даже этого было достаточно для того, чтобы, бросив один взгляд на волшебницу, понять: гибель мужа больно ударила по ней, и вряд ли Роуэн действительно сумела оправиться от этого удара. Она всё ещё оставалась женщиной своеобразной красоты, но казалась при этом потухшей и выжатой, как будто смерть супруга вытянула из неё все жизненные соки. Забавно, но он сам сейчас выглядел, наверное, не многим лучше. Эдгар выдавил из себя приветственную улыбку. Его первоочередной целью было войти в дом, и он сосредоточился на этом, старательно отсеивая всё остальное. И всё же одна навязчивая мысль билась тревожной жилкой у виска. Неужели он правда это сделает?

Отредактировано Edgar Bones (2021-08-10 21:49:25)

[indent]Это оказалось слишком просто. Преступно, непростительно просто. Может быть, поэтому, перешагнув через порог дома Роуэн Росс, Эдгар не ощутил никакого облегчения по поводу этого маленького успеха. И всё же первый крохотный шажок навстречу необратимости был сделан: он проник в жилище будущей жертвы, которая сама любезно распахнула перед ним дверь. Замки у него за спиной громко защёлкали, яростно залязгал металл — как сигнал, отрезающий последний путь к отступлению. Теперь деваться было некуда. Больше нельзя передумать и в последний момент исчезнуть, оставив хозяйку окидывать взглядом улицу в поисках того, кто позвонил в дверь. И увильнуть от разговора тоже не получится. Эдгар знал, что так будет, но всё равно оказался к этому не готов. Можно ли вообще подготовиться к необходимости сознательно лишить жизни невинного человека?
[indent]Первые несколько секунд, глядя на скептическую усмешку на выразительных губах миссис Росс и вслушиваясь в её голос, приглашавший его проходить и располагаться, Эдгар застыл, как будто прирос к месту. Вести себя естественно казалось непосильной задачей — для этого в его сознании сейчас билось слишком много противоестественных мыслей. Убей. Ты должен. Выхвати палочку и направь на неё. Всего два слова. Прямо сейчас, пока она ничего не заподозрила. Пока ты ещё в состоянии это сделать. Не тяни. Действуй!
[indent]Эдгар не мог пошевелиться. Он попытался улыбнуться в ответ на слова Роуэн; результат показался ему сомнительным: мышцы лица словно задеревенели и почти не слушались. С этим нужно было срочно что-то делать, пока она не начала задавать ненужных вопросов.
[indent]— Спасибо, не откажусь, — заставив себя собраться, выговорил он — не потому, что считал, что алкоголь поможет притупить эмоции и справиться с возложенной на него миссией, а потому что хозяйский долг миссис Росс мог обеспечить ему необходимую паузу, чтобы восстановить сердечный ритм, украдкой вытереть вспотевшие ладони о мантию и сделать, наконец, то, зачем он сюда пришёл.
[indent]Но мгновения шли, Эдгар, словно зачарованный, смотрел, как волшебница достаёт из мини-бара графин с янтарной жидкостью, вытаскивает пробку и наполняет бокал. А он по-прежнему ничего не мог сделать. На несколько секунд Роуэн даже повернулась к нему спиной, однако Эдгар так и не шелохнулся до тех пор, пока женщина не протянула ему стакан. Момент был упущен. Теперь придётся дожидаться следующего и, что самое страшное, говорить, притворяясь, что всё в порядке. Впрочем, он хотя бы успел взять себя в руки — весьма относительно, разумеется, но и это было лучше, чем ничего.
[indent]Невероятно, но миссис Росс сама пришла ему на помощь, предложив тему для разговора. Этим стоило воспользоваться: люди любят, когда окружающие соответствуют их ожиданиям.
[indent]— Как вы узнали? Читаете мысли? — Эдгар дружелюбно усмехнулся. Что-то перещёлкнуло у него внутри, неуловимо изменилось. Он вдруг перестал чувствовать себя и будто посмотрел со стороны на разворачивающуюся перед ним сцену, как всеведущий автор из-за кулис, в точности знающий, как всё будет дальше, потому что именно он написал эту пьесу. Лишь бы актёры не подвели.
[indent]Пока это оставалось возможно, Эдгар не торопился садиться и, пользуясь естественным правом гостя, прошёлся по комнате, в которую его привела Роуэн, с интересом изучая обстановку.
[indent]— Бороться с Министерством в одиночку — неблагодарная задача. Многие из наших законотворцев наверняка считают, что делают вам одолжение уже только потому, что соглашаются вас выслушать. Впрочем, у вас хотя бы есть право голоса.
[indent]Которое так и останется потенциальным и нереализованным, потому что никакую речь Роуэн Росс завтра в Министерстве не произнесёт. Просто сама она об этом пока не знала. Странно, как некоторые вещи кажутся нам страшно важными сегодня, и насколько бессмысленными они могут стать всего через день, или через час, или через несколько минут. Ощущение бренности бытия и напрасности борьбы повисло в помещении, дохнув на Эдгара могильным холодом, и он поёжился, хотя в доме было достаточно тепло.
[indent]— Как вы справляетесь? — внезапно спросил он, сознательно не уточняя, с чем именно. Попыткой переключить внимание волшебницы с его внезапного визита на её собственные проблемы это было только отчасти. Заданный вопрос действительно волновал Эдгара. Как другие справляются с эмоциональным и внешним давлением? Откуда берут силы, чтобы сделать шаг, осознавая всю его безнадёжность? Как могут продолжать двигаться вперёд, понимая, что это ничего не изменит или, возможно, всё разрушит? И как, чёрт возьми, произнести смертельное проклятье в адрес этой несчастной женщины?

[indent]Предложив незваному гостю выпить, себе миссис Росс налила воды — Эдгар обратил на это внимание, но не был уверен в том, что это должно означать. Тонкий, завуалированный намёк на то, что ему лучше не задерживаться? Не исключено, что и так, тем более что в движениях женщины начинала прослеживаться некоторая неприязненная нервозность. Возможно, он отвлёк её от чего-то, что казалось ей важным, — от подготовки к завтрашнему выступлению в Министерстве, вероятно. Или, может быть, она шестым чувством улавливала, что его визит не кончится ничем хорошим.
[indent]Когда Роуэн заговорила снова, Эдгар понял, что ошибся: да, скорее всего, он в самом деле оторвал её от работы над речью, но просачивавшееся в мелочах раздражение было вызвано не этим. Он столько раз залезал в головы к другим людям, что со временем, казалось, научился предугадывать, что в них найдёт. В голове миссис Росс, по всей видимости, поселилось острое и болезненное чувство необходимости противоборства с внешним миром на фоне неприятия жалости к себе. Несмотря на скоропостижную смерть мужа, жалость была ей не нужна. Сочувствие размягчало, лишало сил, подталкивало к самокопанию и, как следствие, к краю той бездны, которая образуется в сердцевине грудной клетки, когда из неё навсегда выдёргивают с куском плоти любимого человека. Заглянув поглубже в себя, Роуэн рисковала обнаружить там затягивающую пустоту и глухую бессмысленность, которые рано или поздно привели бы её к медленному угасанию. Она этого не хотела. Она продолжала бороться, потому что борьба означала жизнь. Но много ли сил у неё оставалось на эту безнадёжную битву? «Рано или поздно это должно будет прекратиться», — подумал Эдгар и вздрогнул, потому что миссис Росс тотчас озвучила эту мысль вслух. Она знала. Знала. Может быть, именно поэтому его присутствие так действовало ей на нервы.
[indent]Эдгар так и не сел, так и не сделал глоток предложенного ему огневиски. Он остановился на некотором отдалении от хозяйки дома, так, чтобы они могли видеть друг друга, хотя продолжать стоять после того, как она села, казалось неправильным и странным с точки зрения правил приличий. Вряд ли это могло оставаться важным теперь, за считанные минуты, если не секунды до того, как её жизнь должна была оборваться. «Меня проще убить, чем остановить».
[indent]Кровь отлила у Эдгара от лица, а сердце пропустило удар. Эта женщина так смотрела на него своими огромными глазами, словно всеми силами стремилась подать сигнал, который ему не удавалось расшифровать. Она как будто просила его помочь ей сбросить с плеч эту никому ненужную, бесполезную ношу, словно догадывалась, что он может это сделать. Догадываться об этом Роуэн Росс не могла, и Эдгар краем сознания ощутил лёгкое дыхание подкрадывающегося безумия на почве безудержной паранойи. Из его мягких цепких лап нужно было выбираться незамедлительно, отбросив в сторону любую рефлексию и попытки разобраться в чужих мотивах. Не думать и не чувствовать, просто выполнить работу. «Кто-то просто должен продолжать делать свою работу, мистер Боунс». Её слова давно отзвучали, но всё ещё гремели у него в голове тревожным набатом. Или это стучала в висках кровь? Эдгар переместил стакан с огневиски в левую руку.
[indent]— Я здесь не для того, чтобы отговаривать вас от вашей борьбы, — сказал он, когда градус нетерпения в глазах женщины, казалось, достиг допустимого предела. — Я пришёл к вам с проблемой, которая представляется мне безнадёжной. Но теперь, когда мы об этом заговорили, я не могу не спросить: вы этого всё ещё хотите? Продолжать делать свою работу? Почему, Роуэн? Зачем это вам?
[indent]Что ею двигало — привычка, чувство долга, упрямство, отсутствие других способов продолжать своё существование? На искреннее желание чего-то добиться это походило мало — вероятно, потому что Роуэн не верила в такую возможность.
[indent]— И что если бы я сказал вам, что после того, как я отсюда уйду, продолжать свою борьбу вы больше не будете?
[indent]Она, разумеется, была права: у неё с самого начала не было никаких шансов. Ошибалась она только в одном — когда утверждала, что никакие его слова её не остановят. Эдгар знал парочку, которые должны были обладать именно таким эффектом. Как жаль, что они могли положить всему конец только для одного из них, потому что — честное слово — Эдгар не был уверен, что в их случае было хуже: умереть или продолжать с этим жить.

[indent]Роуэн насторожилась. Эдгар заметил, как она глотнула воды и как осторожно потянулась за своей волшебной палочкой. Он вообще видел всё, что происходило в этой комнате, с какой-то особенной чёткостью и ясностью, словно смотрел через увеличительное стекло на изображение, двигавшееся в замедленной съёмке. Его восприятие обострилось настолько, что каждая малозначительная деталь отпечатывалась в сознании, почти осязаемая, как гипсовый слепок. Мерное тиканье часов в соседней комнате, шелест веток за окном, напряжённый взгляд миссис Росс и медленное поползновение кисти её руки к карману домашнего платья, в котором наверняка лежала её волшебная палочка. Неужели она думала, что он этого не видит? Или, наоборот, хотела обратить на это его внимание?
[indent]Эдгар плавным, но далеко не таким медлительным движением, достал свою палочку из кармана мантии, вертушкой провернул её в пальцах, чтобы вперёд смотрела рукоять, прошёлся до камина и положил волшебную палочку на каминную полку, после чего отступил на несколько шагов, снова останавливаясь перед хозяйкой дома. Он сделал это, не подумав, поддавшись смутному интуитивному импульсу, подсказавшему ему, что так будет правильно. Возможно, это было ошибкой. Эдгар посмотрел на Роуэн.
[indent]— Я напугал вас. Простите, — извинился он, в глубине души поражаясь тому, почему собственное поведение не вызывает у него отторжения. Извиняться за доставленные неудобства в то время, как он собирался её убить, — что могло быть более странным и неестественным? Но всё получалось так, как получалось. Вероятно, иначе быть просто не могло. — Нет, миссис Росс. Я не собираюсь стирать вам память. — Я собираюсь стереть вас.
[indent]Глупо было оставлять волшебную палочку на каминной полке. Побитая жизнью женщина в состоянии нервного напряжения легко могла сорваться, почувствовав страх или угрозу, и тогда всё пойдёт гиппогрифу под хвост. Стоило подумать головой, прежде чем расставаться с единственным оружием и средством защиты. Эдгар, наконец, опустился во второе кресло, заняв максимально неудобную для его целей позицию — впрочем, и максимально миролюбивую, что должно было успокоить Роуэн. Эдгар снова окинул фигуру женщины внимательным взглядом.
[indent]По всему выходило, что он только что конкретно усложнил себе задачу. Причина была понятна: ему не хотелось её убивать. К несчастью, это не отменяло факта: он должен был это сделать. Но как? Знаменитое смертельное проклятье из Непростительного трио едва ли было тут уместно — он не справился бы с ним. Говорят, чтобы «Авада» подействовала, нужно или сильно ненавидеть, или по-настоящему хотеть убить. Смерти Эдгар мог пожелать только тому, что стал причиной гибели стольких людей, в том числе на вокзале под Рождество, да и то если бы эта смерть должна была наступить в результате поцелуя дементора после законно вынесенного приговора, а не от его лично рук.
[indent]— Вас хотят убить, миссис Росс, — сказал Эдгар и наклонился вперёд, уперевшись локтями в колени. — Я не могу сказать, откуда мне об этом известно, но я точно знаю, что это так, и это не пустые угрозы с целью вас запугать.
[indent]Он сделал короткую паузу, тщательно следя за любыми движениями мимики в её лице, и тихо выдохнул.
[indent]— Теперь вы ещё больше захотите выступить с заготовленной на завтра речью, не так ли? — Эдгар чуть заметно усмехнулся. — Я знал, что так будет.
[indent]Тут действовала простая логика: насколько бы человек ни примирился с отчаянностью своего положения, возникновение активного противодействия или прямой угрозы существованию высвобождает скрытые силы и стремление во что бы то ни стало дать отпор, победить, выжить. Вряд ли миссис Росс была исключением из этого правила. Эдгар всё-таки сделал крошечный глоток огневиски и поставил стакан на низкий столик между креслами. Нёбо и пищевод обожгло теплом. В остальном ничего не изменилось. Он снова поднялся на ноги, повернулся к Роуэн спиной, обходя кресло, и подошёл к окну — не вплотную, чтобы видеть край улицы, но самому оставаться незримым за прикрытием неплотно задёрнутых занавесок. Эдгар прислушался к себе, однако не смог понять, что чувствует. Он даже не знал толком, как он теперь собирается действовать. Всё пошло не по плану, приходилось импровизировать, подстраиваться на ходу. Чего он почему-то больше не испытывал, так это тревоги — только непривычное ощущение почти неестественной собранности и высокого напряжения, от которого покалывало в кончиках пальцев.

[indent]Да, оставлять волшебную палочку на каминной полке было ошибкой — он ведь знал, что такой жест будет подозрителен сам по себе. Проблема в том, что в глубине души Эдгар не стремился сделать всё безукоризненно по одной простой причине: ему очень не хотелось убивать миссис Росс. Вероятно, поэтому он допускал ошибку за ошибкой, лишь бы она что-то заметила и как-то ему помешала. Он банально тянул время в смутной надежде, что случится что-нибудь из ряда вон выходящее, на них сойдёт лавина в начале июня, обрушится цунами или упадёт метеорит, например, и тогда убивать её не придётся, потому что всё закончится само. Но ничего не происходило и ничего не заканчивалось.
[indent]Роуэн, между тем, не только напряглась, но и явно демонстрировала раздражение. Естественно: его присутствие стало непонятным и пугающим одновременно. Оно было неудобным и становилось неуместным, и логично было предположить, что следующим шагом она попросит его либо объясниться, либо уйти. Ничего неожиданного.
[indent]На этом фоне Эдгару показалось очень любопытным, как изменилось лицо волшебницы. Его черты ещё сильнее заострились, на лбу залегла едва заметная наряжённая складка, губы изогнулись в почти злой усмешке, а глаза теперь горели каким-то диким огнём, в котором Эдгару мерещилось нечто маниакальное и отчасти безумное. Она боялась и одновременно рвалась в бой с нездоровой одержимостью человека, неосознанно предчувствующего собственную скорую гибель. Эдгар тоже ощущал это — что-то особенное и незнакомое. Дыхание Смерти, прокравшейся в этот дом, пока они мирно разговаривали, и теперь ожидавшей жатвы за плечом у одного из них? Эдгара вдруг накрыло волной — не равнодушия, но удивительного хладнокровия. Ключевая отметка была пройдена, ход времени ускорился, путь вперёд остался только один, для колебаний больше не находилось места. Смерть подкрадывалась к ним, необратимо и безудержно. Другого выхода не было.
[indent]— Конечно, — сказал Эдгар чужим, незнакомым голосом, кивнул и сделал шаг по направлению к Роуэн. — Сейчас я вам всё объясню, — снова шаг. — Вашей смерти желает волшебник, известный как Лорд Волдеморт, — два шага.
[indent]Теперь расстояние между ними было не больше пары метров. Палочка миссис Росс, крепко зажатая у неё в руке, смотрела в его сторону, но как-то не совсем точно на него. Другая её рука была занята стаканом с водой. У этого стакана, как виделось Эдгару, было два пути: либо на пол, либо ему в лицо; первый вариант, определённо, расценивался им как более предпочтительный.
[indent]— Так что вы действительно в большой опасности, — ещё полшага по направлению к хозяйке дома. — Но на уровне Министерства об этом пока не известно. Я представляю другую… организацию, которая хотела бы защитить вас.
[indent]Хотела бы, но не может.
[indent]— К сожалению, вы абсолютно правы: времени у нас больше нет.
[indent]Сердце пропустило удар и ухнуло о рёбра, как выстрел на стартовом створе. Эдгар мангустом рванулся вперёд, быстрым движением ударил волшебницу по руке в районе предплечья, отводя от себя луч сорвавшегося с конца палочки заклинания. Он заставил её разжать пальцы, сдавив почти неестественно тонкое, хрупкое запястье, отмахнулся от стакана с водой и исхитрился зайти женщине за спину. Волшебная палочка миссис Росс упала на мягкий ковёр, но колдунья и не думала присмиреть — напротив, стала вырываться ещё яростнее, двинула ему в бок локтем и лягнула в бедро, явно метя в пах, но промахнулась — помог высокий рост. Эдгар уже не думал, что делает. Он обхватил ладонями голову женщины и резко дёрнул, поворачивая её вбок. Неприятный хруст тонких, ломких костей отдался ему в запястья. Борьба прекратилась. Миссис Росс затихла и потяжелела. Продолжая инстинктивно сжимать руки, удерживая её, Эдгар поднял взгляд и едва не отпрянул, увидев в помещении постороннего человека. Прошла секунда, прежде чем он понял, что смотрит на своё же отражение в зеркале — своё и хозяйки дома. Оба они выглядели страшно, застывшие в гротескно неестественной позе, как извращённая скульптурная композиция.
[indent]Сообразив, наконец, что женщина мертва, Эдгар отдёрнул руки, и безжизненное тело с глухим ударом просело на ковёр.
[indent]— Простите, — беззвучно произнёс он побелевшими губами.
[indent]Время снова ускорилось, возвращаясь в привычный ритм. В висках шумело. Воздуха вдруг стало не хватать, ноги у Эдгара подкосились, и он опустился на ковёр рядом с ещё тёплыми останками того, что только что было живым человеком. Он понятия не имел, сколько времени ему понадобилось, чтобы хоть немного прийти в себя. Потом Эдгар заставил себя подняться, тщательно осмотрел помещение и, используя магию, старательно стёр следы своего пребывания в доме. Нужно было продержаться ещё немного. Не чувствовать. Не думать. Использовать заранее разработанный план и спрятать тело. А потом вернуться к Дожу за министерским значком, и уже тогда… Эдгар не знал, что будет тогда, и не хотел этого знать.